| Главная » Статьи » Физика любви. » Стихи |
Владимир Высоцкий 06
* * *Здесь сидел ты, Валет, Тебе счастия нет, Тебе карта всегда не в цвет. Наши общие дни Ты в душе сохрани И за карты меня извини! На воле теперь вы меня забываете, Вы порасползлись все по семьям в дома,- Мои товарищи, по старой памяти, Я с вами веду разговор по душам.1966 » к списку » На отдельной странице * * *Здравствуй, "Юность", это я, Аня Чепурная,- Я ровесница твоя, То есть молодая. То есть, мама говорит, Внука не желая: Рано больно, дескать, стыд, Будто не жила я. Моя мама - инвалид: Получила травму,- И теперь благоволит Больше к божью храму. Любит лазить по хорам, Лаять тоже стала,- Но она в науки храм Тоже забегала. Не бросай читать письмо, "Юность" дорогая! Врач мамашу, если б смог, Излечил от лая. Ты подумала, де, вот Встанет спозаранка И строчит, и шлет, и шлет Письма,- хулиганка! Нет, я правда в первый раз О себе и Мите. Слезы капают из глаз,- Извините - будет грязь - И письмо дочтите! Я ж живая - вот реву,- Вам-то все - повтор, но Я же грежу наяву: Как дойдет письмо в Москву - Станет мне просторно. А отца радикулит Гнет горизонтально, Он - военный инвалид, Так что все нормально. Есть дедуля-ветошь Тит - Говорит пространно, Вас дедуня свято чтит; Все от Бога, говорит, Или от экрана. Не бросай меня одну И откликнись, "Юность"! Мне - хоть щас на глубину! Ну куда я денусь, ну? Ну куда я сунусь? Нет, я лучше - от и до, Как и что случилось: Здесь гадючее гнездо, "Юность", получилось. Защити (тогда мы их!- Живо шею свертим) Нас - двоих друзей твоих,- А не то тут смерть им. Митя - это... как сказать?.. Это - я с которым! В общем, стала я гулять С Митей-комбайнером. Жар валил от наших тел (Образно, конечно),- Он по-честному хотел - Это я,- он аж вспотел,- Я была беспечна. Это было жарким днем Посреди ухаба... "Юность", мы с тобой поймем - Ты же тоже баба! Да и хоть бы между льдин - Все равно б случилось: Я - шатенка, он - блондин, Я одна - и он один,- Я же с ним училась! Зря мы это, Митя, зря,- Но ведь кровь-то бродит... Как - не помню: три хмыря, Словно три богатыря,- Колька верховодит. Защитили наготу И прикрылись наспех,- А уж те орут: "Ату!" - Поднимают на смех. Смех - забава для парней - Страшное оружье,- Но а здесь еще страшней - Если до замужья! Наготу преодолев, Срам прикрыв рукою, Митя был как правда лев,- Колька ржет, зовет за хлев - Словно с "б" со мною... Дальше - больше: он закрыл Митину одежду, Двух дружков своих пустил... И пришли сто сорок рыл С деревень и между. ...Вот люблю ли я его? Передай три слова (И не бойся ничего: Заживет - и снова...),- Слова, надо же вот, а!- Или знак хотя бы!.. В общем, ниже живота... Догадайся живо! Так Мы же обе - бабы. Нет, боюсь, что не поймешь! Но я - истый друг вам. Ты конвертик надорвешь, Левый угол отогнешь - Там уже по буквам! до1977 » к списку » На отдельной странице * * *Здравствуйте, Наши добрые зрители, Наши строгие критики! Вы увидите фильм Про последнего самого жулика. Жулики - Это люди нечестные,- Они делают пакости, И за это их держат в домах, Называемых тюрьмами. Тюрьмы - Это крепкие здания, Окна, двери - с решетками,- Лучше только смотреть, Лучше только смотреть на них. Этот фильм - Не напутствие юношам, А тем более девушкам,- Это, Это просто игра, Вот такая игра. Жулики Иногда нам встречаются,- Правда, реже значительно, Реже, чем при царе Или, скажем, в Америке. Этот фильм Не считайте решением: Все в нем - шутка и вымысел,- Это, Это просто игра, Вот такая игра.1966 » к списку » На отдельной странице ЗЭКА ВАСИЛЬЕВ И ПЕТРОВ ЗЭКАСгорели мы по недоразумению - Он за растрату сел, а я - за Ксению,- У нас любовь была, но мы рассталися: Она кричала и сопротивлялася. На нас двоих нагрянула ЧК, И вот теперь мы оба с ним зэка - Зэка Васильев и Петров зэка. А в лагерях - не жизнь, а темень-тьмущая: Кругом майданщики, кругом домушники, Кругом ужасное к нам отношение И очень странные поползновения. Ну а начальству наплевать - за что и как,- Мы для начальства - те же самые зэка - зэка Васильев и Петров зэка. И вот решили мы - бежать нам хочется, Не то все это очень плохо кончится: Нас каждый день мордуют уголовники, И главный врач зовет к себе в любовники. И вот - в бега решили мы, ну а пока Мы оставалися все теми же зэка - зэка Васильев и Петров зэка. Четыре года мы побег готовили - Харчей три тонны мы наэкономили, И нам с собою даже дал половничек Один ужасно милый уголовничек. И вот ушли мы с ним в руке рука,- Рукоплескали нашей дерзости зэка - зэка Петрову, Васильеву зэка. И вот - по тундре мы, как сиротиночки,- Не по дороге все, а по тропиночке. Куда мы шли - в Москву или в Монголию,- Он знать не знал, паскуда, я - тем более. Я доказал ему, что запад - где закат, Но было поздно: нас зацапала ЧК - зэка Петрова, Васильева зэка. Потом - приказ про нашего полковника: Что он поймал двух крупных уголовников,- Ему за нас - и деньги, и два ордена, А он от радости все бил по морде нас. Нам после этого прибавили срока, И вот теперь мы - те же самые зэка - зэка Васильев и Петров зэка.1962 » к списку » На отдельной странице * * *И вкусы и запросы мои - странны,- Я экзотичен, мягко говоря: Могу одновременно грызть стаканы - И Шиллера читать без словаря. Во мне два Я - два полюса планеты, Два разных человека, два врага: Когда один стремится на балеты - Другой стремится прямо на бега. Я лишнего и в мыслях не позволю, Когда живу от первого лица,- Но часто вырывается на волю Второе Я в обличье подлеца. И я боюсь, давлю в себе мерзавца,- О, участь беспокойная моя!- Боюсь ошибки: может оказаться, Что я давлю не то второе Я. Когда в душе я раскрываю гранки На тех местах, где искренность сама,- Тогда мне в долг дают официантки И женщины ласкают задарма. Но вот летят к чертям все идеалы, Но вот я груб, я нетерпим и зол, Но вот сижу и тупо ем бокалы, Забрасывая Шиллера под стол. ...А суд идет, весь зал мне смотрит в спину. Вы, прокурор, вы, гражданин судья, Поверьте мне: не я разбил витрину, А подлое мое второе Я. И я прошу вас: строго не судите,- Лишь дайте срок, но не давайте срок! - Я буду посещать суды как зритель И в тюрьмы заходить на огонек. Я больше не намерен бить витрины И лица граждан - так и запиши! Я воссоединю две половины Моей больной раздвоенной души! Искореню, похороню, зарою,- Очищусь, ничего не скрою я! Мне чуждо это ё мое второе,- Нет, это не мое второе Я.1969 » к списку » На отдельной странице * * *И душа и голова, кажись, болит,- Верьте мне, что я не притворяюсь. Двести тыщ - тому, кто меня вызволит! Ну и я, конечно, попытаюсь. Нужно мне туда, где ветер с соснами,- Нужно мне, и все,- там интереснее! Поделись хоть всеми папиросами И еще вдобавок тоже - песнями. Дайте мне глоток другого воздуха! Смею ли роптать? Наверно, смею. Запах здесь... А может быть, вопрос в духах?.. Отблагодарю, когда сумею. Нервы у меня хотя луженые, Кончилось спокойствие навеки. Эх, вы мои нервы обнаженные! Ожили б - ходили б как калеки. Не глядите на меня, что губы сжал,- Если слово вылетит, то - злое. Я б отсюда в тапочках в тайгу сбежал,- Где-нибудь зароюсь - и завою!1969 » к списку » На отдельной странице * * *И снизу лед, и сверху. Маюсь между. Пробить ли верх иль пробуравить низ? Конечно, всплыть и не терять надежду, А там - за дело, в ожиданьи виз. Лед надо мною, надломись и тресни! Я весь в поту, как пахарь от сохи. Вернусь к тебе, как , Все помня, даже старые стихи. Мне меньше полувека - сорок с лишним, Я жив, двенадцать лет и господом храним. Мне есть что спеть, представ перед всевышним, Мне есть чем оправдаться перед ним.1980 » к списку » На отдельной странице ИВАН ДА МАРЬЯВот пришла лиха беда - Уж ворота отворяют,- Значит, пробил час, когда Бабьи слезы высыхают. Значит, больше места нет Ни утехам, ни нарядам. Коль семь бед - один ответ,- Так пускай до лучших лет Наши беды будут рядом. Не сдержать меня уговорами. Верю свято я - не в него ли? Пусть над ним кружат черны вороны, Но он дорог мне и в неволе. Понаехали сваты, Словно на смех, для потехи,- Ах, шуты они, шуты: Не бывать тому вовеки. Где им знать: поют кругом, Да прослышала сама я, Как в году невесть каком Стали вдруг одним цветком Два цветка - Иван да Марья. Путь-дороженька - та ли, эта ли,- Во кромешной тьме, с мукой-болью, В пекло ль самое, на край света ли,- Приведи к нему, хоть в неволю. Ветры добрые, тайком Прокрадитесь во темницу - Пусть узнает он о том, Что душа к нему стремится. Сердцем пусть не упадет И не думает худого, Пусть надеется и ждет - Помощь Марьина придет Скоро-скоро, верно слово. Пусть не сетует, пусть не мается, Ведь не зря цветок в чистом поле Нашим именем называется - Так цвести ему и в неволе!1974 » к списку » На отдельной странице ИГРАТолько прилетели - сразу сели. Фишки все заранее стоят. Фоторепортеры налетели - И слепят, и с толку сбить хотят. Но меня и дома - кто положит? Репортерам с ног меня не сбить!.. Мне же неумение поможет: Этот Шифер ни за что не сможет Угадать, чем буду я ходить. Выпало ходить ему, задире,- Говорят, он белыми мастак! - Сделал ход с е2 на е4... Что-то мне знакомое... Так-так! Ход за мной - что делать!? Надо, Сева,- Наугад, как ночью по тайге... Помню - всех главнее королева: Ходит взад-вперед и вправо-влево,- Ну а кони вроде - только буквой "Г". Эх, спасибо заводскому другу - Научил, как ходят, как сдают... Выяснилось позже - я с испугу Разыграл классический дебют! Все следил, чтоб не было промашки, Вспоминал все повара в тоске. Эх, сменить бы пешки на рюмашки - Живо б прояснилось на доске! Вижу, он нацеливает вилку - Хочет съесть,- и я бы съел ферзя... Под такой бы закусь - да бутылку! Но во время матча пить нельзя. Я голодный, посудите сами: Здесь у них лишь кофе да омлет,- Клетки - как круги перед глазами, Королей я путаю с тузами И с дебютом путаю дуплет. Есть примета - вот я и рискую: В первый раз должно мне повезти. Да я его замучу, зашахую - Мне бы только дамку провести! Не мычу, не телюсь, весь - как вата. Надо что-то бить - уже пора! Чем же бить? Ладьею - страшновато, Справа в челюсть - вроде рановато, Неудобно - первая игра. ...Он мою защиту разрушает - Старую индийскую - в момент,- Это смутно мне напоминает Индо-пакистанский инцидент. Только зря он шутит с нашим братом, У меня есть мера, даже две: Если он меня прикончит матом, Я его - через бедро с захватом, Или - ход конем - по голове! Я еще чуток добавил прыти - Все не так уж сумрачно вблизи: В мире шахмат пешка может выйти - Если тренируется - в ферзи! Шифер стал на хитрости пускаться: Встанет, пробежится и - назад; Предложил турами поменяться,- Ну, еще б ему меня не опасаться - Я же лежа жму сто пятьдесят! Я его фигурку смерил оком, И когда он объявил мне шах - Обнажил я бицепс ненароком, Даже снял для верности пиджак. И мгновенно в зале стало тише, Он заметил, что я привстаю... Видно, ему стало не до фишек - И хваленый пресловутый Фишер Тут же согласился на ничью.1972 » к списку » На отдельной странице ИЗ ДЕТСТВАПосвящено Аркадию Ах, время как икорочка - Все тянешь, тянешь, Жорочка!... А помнишь - кепка, челочка Да кабаки до трех?.. А черенькая Норочка С подъезда пять - айсорочка, Глядишь - всего пятерочка, А - вдоль и поперек... А вся братва одесская... Два тридцать - время детское. Куда, ребята, деться, а? К цыганам в "поплавок"! Пойдемте с нами, Верочка!.. Цыганская венгерочка! Пригладь виски, Валерочка, Да чуть примни сапог!.. А помнишь - вечериночки У Солиной Мариночки, Две бывших балериночки В гостях у пацанов?.. Сплошная безотцовщина: Война, да и ежовщина,- А значит - поножовщина, И годы - без обнов... На всех клифты казенные - И флотские, и зонные,- И братья заблатненные Имеются у всех. Потом отцы появятся, Да очень не понравятся,- Кой с кем, конечно, справятся, И то - от сих до сех... Дворы полны - ну надо же! - Танго хватает за души,- Хоть этому, да рады же, Да вот еще - нагул. С Малюшенки - богатые, Там - "шпанцири" подснятые, Там и червонцы мятые, Там Клещ меня пырнул... А у Толяна Рваного Братан пришел с "Желанного" - И жить задумал наново, А был хитер и смел,- Да хоть и в этом возрасте, А были позанозистей,- Помыкался он в гордости - И снова загремел... А все же брали "соточку" И бацали чечеточку,- А ночью взял обмоточку - И чтой-то завернул... У матери - бессонница,- Все сутки книзу клонится. Спи! Вдруг чего обломится,- Небось - не Барнаул...1979 » к списку » На отдельной странице ИЗ ДОРОЖНОГО ДНЕВНИКАОжидание длилось, а проводы были недолги. Пожелали друзья: "В добрый путь, чтобы все без помех". И четыре страны предо мной расстелили дороги, И четыре границы шлагбаумы подняли вверх. Тени голых берез добровольно легли под колеса, Залоснилось шоссе и штыком заострилось вдали. Вечный смертник-комар разбивался у самого носа, Превращая стекло лобовое в картину Дали. Сколько смелых мазков на причудливом мертовм покрове, Сколько серых мозгов и комарьих раздавленных плевр! Вот взорвался один, до отвала напившийся крови, Ярко-красным пятном завершая дорожный шедевр. И сумбурные мысли, лениво стучавшие в темя, Устремились в пробой - ну попробуй-ка останови! И в машину ко мне постучало просительно время. Я впустил это время, замешанное на крови. И сейчас же в кабину глаза из бинтов заглянули И спросили: "Куда ты? на запад? Вертайся назад!.." Я ответить не смог: по обшивке царапнули пули. Я услышал: "Ложись! Берегись! Проскочили! Бомбят!" Этот первый налет оказался не так чтобы очень: Схоронили кого-то, прикрыв его кипой газет, Вышли чьи-то фигуры - назад, на шоссе - из обочин, Как лет тридцать спустя, на машину мою поглазеть. И исчезло шоссе - мой единственный верный фарватер. Только - елей стволы без обрубленных минами крон. Бестелесый поток обтекал не спеша радиатор. Я за сутки пути не продвинулся ни на микрон. Я уснул за рулем. Я давно разомлел до зевоты. Ущипнуть себя за ухо или глаза протереть? В кресле рядом с собой я увидел сержанта пехоты. "Ишь, трофейная пакость,- сказал он,- удобно сидеть". Мы поели с сержантом домашних котлет и редиски, Он опять удивился: Откуда такое в войну? "Я, браток,- говорит,- восемь дней как позавтракал в Минске. Ну, спасибо, езжай! будет время, опять загляну..." Он ушел на Восток со своим поредевшим отрядом. Снова мирное время в кабину вошло сквозь броню. Это время глядело единственной женщиной рядом. И она мне сказала: "Устал? Отдохни - я сменю". Все в порядке, на месте,- Мы едем к границе, нас двое. Тридцать лет отделяет от только что виденных встреч. Вот забегали щетки, отмыли стекло лобовое,- Мы увидели знаки, что призваны предостеречь. Кроме редких ухабов, ничто на войну не похоже. Только лес молодой, да сквозь снова налипшую грязь Два огромных штыка полоснули морозом по коже, Остриями - по мирному - кверху, а не накренясь. Здесь, на трассе прямой, мне, не знавшему пуль, показалось, Что и я где-то здесь довоевывал невдалеке. Потому для меня и шоссе, словно штык, заострялось, И лохмотия свастик болтались на этом штыке.1973 » к списку » На отдельной странице ИЗ КАНАТЧИКОВОЙ ДАЧИДорогая передача! Во субботу чуть не плача, Вся Канатчикова Дача к телевизору рвалась. Вместо, чтоб поесть, помыться, уколоться и забыться, Вся безумная больница у экрана собралась. Говорил, ломая руки, краснобай и баламут Про бессилие науки перед тайною Бермуд. Все мозги разбил на части, все извилины заплел, И канатчиковы власти колят нам второй укол. Уважаемый редактор! Может лучше про реактор, Про любимый лунный трактор? Ведь нельзя же, год подряд То тарелками пугают, дескать, подлые, летают, То у вас собаки лают, то руины говорят. Мы кое в чем поднаторели - мы тарелки бьем весь год, Мы на них уже собаку съели, если повар нам не врет. А медикаментов груды - мы в унитаз, кто не дурак, Вот это жизнь! И вдруг Бермуды. Вот те раз, нельзя же так! Мы не сделали скандала - нам вождя недоставало. Настоящих буйных мало - вот и нету вожаков. Но на происки и бредни сети есть у нас и бредни, И не испортят нам обедни злые происки врагов! Это их худые черти бермутят воду во пруду, Это все придумал Черчилль в восемнадцатом году. Мы про взрывы, про пожары сочиняли ноту ТАСС, Тут примчались санитары и зафиксировали нас. Тех, кто был особо боек, прикрутили к спинкам коек, Бился в пене параноик, как ведьмак на шабаше: "Развяжите полотенцы, иноверы, изуверцы, Нам бермуторно на сердце и бермутно на душе!" Сорок душ посменно воют, раскалились добела. Вот как сильно беспокоят треугольные дела! Все почти с ума свихнулись, даже кто безумен был, И тогда главврач Маргулис телевизор запретил. Вон он, змей, в окне маячит, за спиною штепсель прячет. Подал знак кому-то, значит, фельдшер, вырви провода. И нам осталось уколоться и упасть на дно колодца, И там пропасть на дне колодца, как в Бермудах, навсегда. Ну а завтра спросят дети, навещая нас с утра: "Папы, что сказали эти кандидаты в доктора?" Мы ответим нашим чадам правду, им не все равно: Удивительное рядом, но оно запрещено! А вон дантист-надомник Рудик,у него приемник "Грюндиг", Он его ночами крутит, ловит, контра, ФРГ. Он там был купцом по шмуткам и подвинулся рассудком, А к нам попал в волненьи жутком, С растревоженным желудком и с номерочком на ноге. Он прибежал, взволнован крайне, и сообщеньем нас потряс, Будто наш научный лайнер в треугольнике погряз. Сгинул, топливо истратив, весь распался на куски, Но двух безумных наших братьев подобрали рыбаки. Те, кто выжил в катаклизме, пребывают в пессимизме. Их вчера в стеклянной призме к нам в больницу привезли. И один из них, механик, рассказал, сбежав от нянек, Что Бермудский многогранник - незакрытый пуп Земли. "Что там было, как ты спасся?"- Каждый лез и приставал. Но механик только трясся и чинарики стрелял. Он то плакал, то смеялся, то щетинился, как еж. Он над нами издевался. Ну сумасшедший, что возьмешь! Взвился бывший алкоголик, матерщинник и крамольник, Говорит: "Надо выпить треугольник. На троих его, даешь!" Разошелся, так и сыплет: "Треугольник будет выпит. Будь он параллелепипед, будь он круг, едрена вошь!" Пусть безумная идея, не решайте сгоряча! Отвечайте нам скорее через доку-главврача. С уваженьем. Дата, подпись... Отвечайте нам, а то, Если вы не отзоветесь мы напишем в "Спортлото".1977 » к списку » На отдельной странице * * *Из-за гор - я не знаю, где горы те,- Он приехал на белом верблюде, Он ходил в задыхавшемся городе - И его там заметили люди. И людскую толпу бесталанную С ее жизнью беспечной <и> зыбкой Поразил он спокойною, странною И такой непонятной улыбкой. Будто знает он что-то заветное, Будто слышал он самое вечное, Будто видел он самое светлое, Будто чувствовал все бесконечное. И взбесило толпу ресторанную С ее жизнью и прочной и зыбкой То, что он улыбается странною И такой непонятной улыбкой. И герои все были развенчаны, Оказались их мысли преступными, Оказались красивые женщины И холодными и неприступными. И взмолилась толпа бесталанная - Эта серая масса бездушная,- Чтоб сказал он им самое главное, И открыл он им самое нужное. И, забыв все отчаянья прежние, На свое место встало все снова: Он сказал им три са<мые> нежные И давно позабытые <слова>.1961 » к списку » На отдельной странице ИНОХОДЕЦЯ скачу, но я скачу иначе, По полям, по лужам, по росе... Говорят: он иноходью скачет. Это значит иначе, чем все. Но наездник мой всегда на мне,- Стременами лупит мне под дых. Я согласен бегать в табуне, Но не под седлом и без узды! Если не свободен нож от ножен, Он опасен меньше, чем игла. Вот и я оседлан и стреножен. Рот мой разрывают удила. Мне набили раны на спине, Я дрожу боками у воды. Я согласен бегать в табуне, Но не под седлом и без узды! Мне сегодня предстоит бороться. Скачки! Я сегодня - фаворит. Знаю - ставят все на иноходца, Но не я - жокей на мне хрипит! Он вонзает шпоры в ребра мне, Зубоскалят первые ряды. Я согласен бегать в табуне, Но не под седлом и без узды. Пляшут, пляшут скакуны на старте, Друг на друга злобу затая, В исступленьи, в бешенстве, в азарте, И роняют пену, как и я. Мой наездник у трибун в цене,- Крупный мастер верховой езды. Ох, как я бы бегал в табуне, Но не под седлом и без узды. Нет! Не будут золотыми горы! Я последним цель пересеку. Я ему припомню эти шпоры, Засбою, отстану на скаку. Колокол! Жокей мой на коне, Он смеется в предвкушеньи мзды. Ох, как я бы бегал в табуне, Но не под седлом и без узды! Что со мной, что делаю, как смею - Потакаю своему врагу! Я собою просто не владею, Я придти не первым не могу! Что же делать? Остается мне Вышвырнуть жокея моего И скакать, как будто в табуне, Под седлом, в узде, но без него! Я пришел, а он в хвосте плетется, По камням, по лужам, по росе. Я впервые не был иноходцем, Я стремился выиграть, как все!1970 » к списку » На отдельной странице ИНСТРУКЦИЯ ПЕРЕД ПОЕЗДКОЙ ЗА РУБЕЖЯ вчера закончил ковку, Я два плана залудил,- И в загранкомандировку От завода угодил. Копоть, сажу смыл под душем, Съел холодного язя,- И инструктора прослушал - Что там можно, что нельзя. Там у них пока что лучше бытово,- Так чтоб я не отчубучил не того,- Он мне дал прочесть брошюру - как наказ, Чтоб не вздумал жить там сдуру как у нас. Говорил со мной как с братом Про коварный зарубеж, Про поездку к демократам В польский город Будапешт: "Там у них уклад особый, - Нам - так сразу не понять. Ты уж их, браток, попробуй Хоть немного уважать. Будут с водкою дебаты - отвечай: "Нет, ребяты-демократы,- только чай!" От подарков их сурово отвернись,- "У самих добра такого - завались." Он сказал: "Живя в комфорте - Экономь, но не дури. И, гляди, не выкинь фортель - С сухомятки не помри! В этом чешском Будапеште Уж такие времена - Может, скажут "пейте-ешьте", Ну, а может, - "ни хрена". Ох, я в Венгрии на рынок похожу. На немецких на румынок погляжу! "Демократки,- уверяли кореша, Не берут с советских граждан ни гроша". "Буржуазная зараза Всюду ходит по пятам. Опасайся пуще глаза Ты внебрачных связей там. Там шпионки с крепким телом,- Ты их в дверь - они в окно! Говори, что с этим делом Мы покончили давно. Но могут действовать они не прямиком: Шасть в купе - и притвориться мужиком,- А сама наложит тола под корсет. Проверяй, какого пола твой сосед!" Тут давай его пытать я: "Опасаюсь - маху дам! Как проверить - лезть под платье? Так схлопочешь по мордам..." Но инструктор - парень дока, Деловой - попробуй срежь! И опять пошла морока Про коварный зарубеж. Популярно объясняю для невежд: Я к болгарам уезжаю - в Будапешт. Если темы там возникнут - сразу снять,- Бить не нужно, а не вникнут - разъяснять! Я ж по-ихнему - ни слова,- Ни в дугу и ни в тую! Молот мне - так я любого В своего перекую. Но ведь я - не агитатор, Я - потомственный кузнец. Я к полякам в Улан-Батор Не поеду наконец! Сплю с женой, а мне не спится: "Дусь, а Дусь! Может, я без заграницы обойдусь? Я ж не ихнего замесу - я сбегу, Я ж на ихнем - ни бельмеса, ни гугу!" Дуся дремлет, как ребенок, Накрутивши бигуди. Отвечает мне спросонок: "Знаешь, Коля,- не зуди! Что ты, Коля, больно робок - Я с тобою разведусь! Двадцать лет живем бок о бок - И все время: "Дуся, Дусь..." Обещал,- забыл ты, нешто? Ох, хорош!..- Что клеенку с Бангладешта привезешь. Сбереги там пару рупий - не бузи. Мне хоть че! - хоть черта в ступе - привези!" Я уснул, обняв супругу, Дусю нежную мою. Снилось мне, что я кольчугу, Щит и меч себе кую. Там у них другие мерки,- Не поймешь - съедят живьем,- И все снились мне венгерки С бородами и с ружьем, Снились Дусины клеенки цвета беж И нахальные шпионки в Бангладеш... Поживу я, воля божья, у румын,- Говорят, они с Поволжья,- как и мы! Вот же женские замашки!- Провожала - стала петь. Отутюжила рубашки - Любо-дорого смотреть. До свиданья, цех кузнечный, Аж до гвоздика родной! До свиданья, план мой встречный, Перевыполненный мной! Пили мы - мне спирт в аорту проникал,- Я весь путь к аэропорту проикал. К трапу я, а сзади в спину - будто лай: "На кого ты нас покинул, Николай?!" -1973 » к списку » На отдельной странице * * *Истома ящерицей ползает в костях, И сердце с трезвой головой не на ножах, И не захватывает дух на скоростях, Не холодеет кровь на виражах. И не прихватывает горло от любви, И нервы больше не в натяжку,- хочешь - рви,- Повисли нервы, как веревки от белья, И не волнует, кто кого,- он или я. На коне,- толкни - я с коня. Только "не", только "ни" у меня. Не пью воды - чтоб стыли зубы - питьевой И ни событий, ни людей не тороплю, Мой лук валяется со сгнившей тетивой, Все стрелы сломаны - я ими печь топлю. Не напрягаюсь, не стремлюсь, а как-то так... Не вдохновляет даже самый факт атак. Сорвиголов не принимаю и корю, Про тех, кто в омут головой,- не говорю. На коне,- толкни - я с коня. Только "не", только "ни" у меня. И не хочу ни выяснять, ни изменять И ни вязать и ни развязывать узлы. Углы тупые можно и не огибать, Ведь после острых - это не углы. Любая нежность душу не разбередит, И не внушит никто, и не разубедит. А так как чужды всякой всячины мозги, То ни предчувствия не жмут, ни сапоги. На коне,- толкни - я с коня. Только "не", только "ни" у меня. Не ноют раны, да и шрамы не болят - На них наложены стерильные бинты! И не волнуют, не свербят, не теребят Ни мысли, ни вопросы, ни мечты. Свободный ли, тугой ли пояс - мне-то что! Я пули в лоб не удостоюсь - не за что. Я весь прозрачный, как раскрытое окно, Я неприметный, как льняное полотно. На коне,- толкни - я с коня. Только "не", только "ни" у меня. Ни философский камень больше не ищу, Ни корень жизни,- ведь уже нашли женьшень. Не вдохновляюсь, не стремлюсь, не трепещу И не надеюсь поразить мишень. Устал бороться с притяжением земли - Лежу,- так больше расстоянье до петли. И сердце дергается, словно не во мне,- Пора туда, где только "ни" и только "не". На коне,- толкни - я с коня. Только "не", только "ни" у меня.1971 » к списку » На отдельной странице ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИВдруг словно канули во мрак Портреты и врачи, Жар от меня струился как От доменной печи. Я злую ловкость ощутил - Пошел как на таран,- И фельдшер еле защитил Рентгеновский экран. И - горлом кровь, и не уймешь - Залью хоть всю Россию,- И - крик: "На стол его, под нож! Наркоз! Анестезию!" Я был здоров, здоров как бык, Здоров как два быка, - Любому встречному в час пик Я мог намять бока. Идешь, бывало, и поешь - Общаешься с людьми, Вдруг крик: "На стол его, под нож! Допелся, черт возьми... "Не надо нервничать, мой друг,- Врач стал чуть-чуть любезней,- Почти у всех людей вокруг Истории болезней". Мне обложили шею льдом - Спешат, рубаху рвут,- Я ухмыляюсь красным ртом, Как на манеже шут. Я сам себе кричу: "Трави! - И напрягаю грудь.- "В твоей запекшейся крови Увязнет кто-нибудь!" Я б мог, когда б не глаз да глаз, Всю землю окровавить,- Жаль, что успели медный таз Не вовремя подставить! Уже я свой не слышу крик, Не узнаю сестру,- Вот сладкий газ в меня проник, Как водка поутру. Цветастый саван скрыл и зал И лица докторов,- Но я им все же доказал, Что умственно здоров! Слабею, дергаюсь и вновь Травлю,- но иглы вводят И льют искусственную кровь - Та горлом не выходит. "Хирург, пока не взял наркоз, Ты голову нагни,- Я важных слов не произнес - Послушай, вот они. Взрезайте с богом, помолясь, Тем более бойчей, Что эти строки не про вас, А про других врачей!.. Я лег на сгибе бытия, На полдороге к бездне,- И вся история моя - История болезни. Очнулся я - на теле швы, Медбрат меня кормил. И все врачи со мной на "вы", И я с врачами мил. "Нельзя вставать, нельзя ходить. Молись, что пронесло!" Я здесь баклуш могу набить Несчетное число. Мне здесь пролеживать бока Без всяческих общений - Моя кишка пока тонка Для острых ощущений. Сам первый человек хандрил - Он только это скрыл,- Да и создатель болен был, Когда наш мир творил. У человечества всего - То колики, то рези,- И вся история его - История болезни. Все человечество давно Хронически больно - Со дня творения оно Болеть обречено. Вы огорчаться не должны - Врач стал еще любезней,- Ведь вся история страны - История болезни. Живет больное все бодрей, Все злей и бесполезней - И наслаждается своей Историей болезни.1976 » к списку » На отдельной странице * * *Их восемь - нас двое. Расклад перед боем Не наш, но мы будем играть! Сережа! Держись, нам не светит с тобою, Но козыри надо равнять. Я этот набесный квадрат не покину. Мне цифры сейчас не важны,- Сегодня мой друг защищает мне спину, А значит, и шансы равны. Мне в хвост вышел "мессер", но вот задымил он, Надсадно завыли винты. Им даже не надо крестов на могилы, Сойдут и на крыльях кресты! - Я - "Первый", я - "Первый", - они под тобою, Я вышел им наперерез. Сбей пламя! Уйди в облака! Я прикрою! В бою не бывает чудес! Сергей! Ты горишь! Уповай, человече, Теперь на надежность строп! Нет! Поздно - и мне вышел мессер навстречу. Прощай! Я приму его в лоб. Я знаю - другие сведут с ними счеты. А по облакам скользя, Взлетят наши души, как два самолета,- Ведь им друг без друга нельзя. Архангел нам скажет: "В раю будет туго!" Но только ворота - щелк, Мы бога попросим: "Впишите нас с другом В какой-нибудь ангельский полк!" И я попрошу Бога, Духа и Сына, Чтоб выполнил волю мою: Пусть вечно мой друг защищает мне спину, Как в этом последнем бою. Мы крылья и стрелы попросим у бога, Ведь нужен им ангел-ас, А если у них истребителей много, Пусть пишут в хранители нас. Хранить - это дело почетное тоже, Удачу нести на крыле Таким, как при жизни мы были с Сережей, И в воздухе и на земле.1968 » к списку » На отдельной странице К 10-ЛЕТИЮ ТЕАТРА НА ТАГАНКЕЛегавым быть - готов был умереть я, Отгрохать юбилей - и на тот свет! Но выяснилось: вовсе не рубеж десятилетье, Не юбилей, а просто - десять лет. И все-таки "Боржома" мне налей За юбилей. Такие даты редки! Ну ладно, хорошо,- не юбилей, А, скажем,- две нормальных пятилетки. Так с чем мы подошли к "неюбилею"? За что мы выпьем и поговорим? За то, что все вопросы и в "Конях", и в "Пелагее" - Ответы на историю с "Живым". Не пик, и не зенит, не апогей! Но я пою от имени всех зеков - Побольше нам "Живых" и "Пелагей", Ну, словом,- больше "Добрых человеков". Нам почести особые воздали: Вот деньги раньше срока за квартал, В газету заглянул, а там полным-полно регалий - Я это между строчек прочитал. Вот только про награды не найду, Нет сообщений про гастроль в загранке. Сидим в определяющем году,- Как, впрочем, и в решающем,- в Таганке. Тюрьму сломали - мусор на помойку! Но будет, где головку прислонить. Затеяли на площади годков на десять стройку, Чтоб равновесье вновь восстановить. Ох, мы поездим! Ох, поколесим!- В Париж мечтая, а в Челны намылясь - И будет наш театр кочевым, И уличным (к чему мы и стремились). Как хорошо, мы здесь сидим без кляпа, И есть чем пить, жевать и речь вести. А эти десять лет - не путь тюремного этапа: Они - этап нелегкого пути. Пьем за того, кто превозмог и смог, Нас в юбилей привел, как полководец. За пахана! Мы с ним тянули срок - Наш первый убедительный "червонец". Еще мы пьем за спевку, смычку, спайку С друзьями с давних пор - с Таганских нар - За то, что на банкетах вы делили с нами пайку, Не получив за пьесу гонорар. Редеют ваши стройные ряды - Писателей, которых уважаешь. Но, говорят, от этого мужаешь. За долги ваши праведны труды - Земной поклон, Абрамов и Можаич! От наших лиц остался профиль детский, Но первенец не сбит, как птица влет - Привет тебе, Андрей, Андрей Андреич ! И пусть второго бог тебе пошлет. Ах, Зина, жаль не склеилась семья - У нас там, в Сезуане, время мало. И жаль мне, что - мать моя, И что не мать мне Василиса, Алла. Ах, Ваня, Ваня Бортник! - тихий сапа. Как я горжусь, что я с тобой на "ты"! Как жаль, спектакль не видел Паша, Павел, Римский папа - Он у тебя б набрался доброты. Таганка, славься! Смейся! Плачь! Кричи! Живи и в наслажденьи, и в страданьи. Пусть лягут рядом наши кирпичи Краеугольным камнем в новом зданьи.1974 » к списку » На отдельной странице К 15-ЛЕТИЮ ТЕАТРА НА ТАГАНКЕПятнадцать лет - не дата, так - Огрызок, недоедок. Полтиник - да! И четвертак. А то - ни так, ни эдак. Мы выжили пятнадцать лет. Вы думали слабо, да? А так как срока выше нет - Слобода, брат, слобода! Пятнадцать - это срок, хоть не на нарах, Кто был безус - тот стал при бороде. Мы уцелели при больших пожарах, При Когане, при взрывах и т.д. Пятнадцать лет назад такое было!.. Кто всплыл - об утонувших не жалей! Сегодня мы - и те, кто у кормила,- Могли б совместно справить юбилей. Сочится жизнь - коричневая жижа... Забудут нас, как вымершую чудь, В тринадцать дали нам глоток Парижа,- Чтобы запоя не было - чуть-чуть. Мы вновь готовы к творческим альянсам,- Когда же это станут понимать? Необходимо ехать к итальянцам, Заслать им вслед за папой - нашу "Мать". "Везет - играй!" - кричим наперебой мы. Есть для себя патрон, когда тупик. Но кто-то вытряс пулю из обоймы И из колоды вынул даму пик. Любимов наш, Боровский, Альфред Шнитке - На вас ушаты вылиты воды. Прохладно вам, промокшие до нитки? Обсохните - и снова за труды. Достойным уже розданы медали, По всем статьям - амнистия окрест. Нам по статье в "Литературке" дали, Не орден - чуть не ордер на арест. Тут одного из наших поманили Туда, куда не ходят поезда, Но вновь статью большую применили - И он теперь не едет никуда. Директоров мы стали экономить, Беречь и содержать под колпаком,- Хоть Коган был неполный Коганович, Но он не стал неполным Дупаком. Сперва сменили шило мы на мыло, Но мыло омрачило нам чело, Тогда Таганка шило возвратила - И все теперь идет, куда ни шло. Даешь, Таганка, сразу: "Или - или!" С ножом пристали к горлу - как не дать. Считают, что невинности лишили... Пусть думают - зачем разубеждать? А знать бы все наверняка и сразу б, Заранее предчувствовать беду! Но все же, сколь ни пробовали на зуб,- Мы целы на пятнадцатом году. Талантов - тьма! Созвездие, соцветье... И многие оправились от ран. В шестнадцать будет совершеннолетье, Дадут нам паспорт, может быть, загран. Все полосами, все должно меняться - Окажемся и в белой полосе! Нам очень скоро будет восемнадцать - Получим право голоса, как все. Мы в двадцать пять - даст бог - сочтем потери, Напишут дату на кокарде нам, А дальше можно только к высшей мере, А если нет - то к высшим орденам. Придут другие - в драме и в балете, И в опере опять поставят "Мать"... Но в пятьдесят - в другом тысячелетьи - Мы будем про пятнадцать вспоминать! У нас сегодня для желудков встряска! Долой сегодня лишний интеллект! Так разговляйтесь, потому что Пасха, И пейте за пятнадцать наших лет! Пятнадцать лет - не дата, так - Огрызок, недоедок. Полтинник - да! И четвертак. А то - ни так - ни эдак. А мы живем и не горим, Хотя в огне нет брода, Чего хотим, то говорим,- Слобода, брат, слобода!1979 » к списку » На отдельной странице К 50-ЛЕТИЮ ПЛУЧЕКАВ Москву я вылетаю из Одессы На лучшем из воздушных кораблей. Спешу не на пожар я и не на премьеру пьесы - На всеми долгожданный юбилей. Мне надо - где сегодня юбиляр И первый друг "Последнего парада". В Париже - Жан Габен и Жан Виллар, Там Ив Монтан, но мне туда не надо. Я долго за билетами скандалил, Аэрофлот поставив "на попа". "Да кто он?" - говорят, я им шепнул - и сразу дали: "Он постановщик "Бани" и "Клопа". Мне надо - где "Женитьба Фигаро", В которой много режиссерских штучек. Я мог бы в "Моссовет" пройти двором, Но мне не надо, мне туда, где Плучек. Сегодня - сдача пьесы на Таганке, Но, видно, он волшебник или маг,- Сегодня две премьеры, значит в ВТО - две пьянки, И все же здесь такой переаншлаг. Сегодня в цирке масса медведей, И c цирком конкурирует эстрада, Еще по телевизору хоккей - Там стон стоит, но мне туда не надо. Я прилетел - меня не принимают. Я даже струсил, думаю: беда! Но... знаете, бывает, и премьеры отменяют, А юбилей, к счастью, никогда. Я Ваш поклонник с некоторых пор, И низкий Вам поклон за Вашу лиру, За Ваш неувядаемый юмор, За вашу долголетнюю сатиру.1969 » к списку » На отдельной странице К ВЕРШИНЕПамяти Михаила Хергиани Ты идешь по кромке ледника, Взгляд не отрывая от вершины. Горы спят, вдыхая облака, Выдыхая снежные лавины. Но они с тебя не сводят глаз - Будто бы тебе покой обещан, Предостерегая всякий раз Камнепадом и оскалом трещин. Горы знают - к ним пришла беда,- Дымом затянуло перевалы. Ты не отличал еще тогда От разрывов горные обвалы. Если ты о помощи просил - Громким эхом отзывались скалы, Ветер по ущельям разносил Эхо гор, как радиосигналы. И когда шел бой за перевал,- Чтобы не был ты врагом замечен, Каждый камень грудью прикрывал, Скалы сами подставляли плечи. Ложь, что умный в гору не пойдет! Ты пошел - ты не поверил слухам. И мягчал гранит, и таял лед, И туман у ног стелился пухом... Если в вечный снег навеки ты Ляжешь - над тобою, как над близким, Наклонятся горные хребты Самым прочным в мире обелиском.1969 » к списку » На отдельной странице * * *Каждому хочется малость погреться - Будь ты хоть гомо, хоть тля,- В космосе шастали как-то пришельцы - Вдруг впереди Земля, Наша родная Земля! Быть может, окончился ихний бензин, А может, заглохнул мотор, - Но навстречу им вышел какой-то кретин И затеял отчаянный спор... Нет бы - раскошелиться, И накормить пришельца... Нет бы - раскошелиться, А он - ни мычит, ни телится! Обидно за предков! И не важно что пришельцы Не ели черный хлеб, - Но в их тщедушном тельце - Огромный интеллект. И мозгу у пришельцев - Килограмм примерно шесть,- Ну, а у наших предков - Только челюсти и шерсть. Нет бы - раскошелиться, И накормить пришельца... Нет бы - раскошелиться, А он - ни мычит, ни телится! Обидно за предков!1966 » к списку » На отдельной странице | |
| Просмотров: 2733 | |
| Всего комментариев: 0 | |