ГИМН МОРЮ И ГОРАМ

 Заказана погода нам Удачею самой,
 Довольно футов нам под киль обещано,
 И небо поделилось с океаном синевой -
 Две синевы у горизонта скрещены.

 Не правда ли, морской хмельной невиданный простор
 Сродни горам в безумстве, буйстве, кротости:
 Седые гривы волн чисты, как снег на пиках гор,
 И впадины меж ними - словно пропасти!

 Служение стихиям не терпит суеты,
 К двум полюсам ведет меридиан.
 Благословенны вечные хребты,
 Благословен Великий океан.

 Нам сам Великий случай - брат, Везение - сестра,
 Хотя - на всякий случай - мы встревожены.
 На суше пожелали нам ни пуха ни пера,
 Созвездья к нам прекрасно расположены.

 Мы все - впередсмотрящие, все начали с азов,
 И если у кого-то невезение -
 Меняем курс, идем на SOS, как там, в горах,- на зов,
 На помощь, прерывая восхождение.

 Служение стихиям не терпит суеты,
 К двум полюсам ведет меридиан.
 Благословенны вечные хребты,
 Благословен Великий океан.

 Потери подсчитаем мы, когда пройдет гроза,-
 Не сединой, а солью убеленные,-
 Скупая океанская огромная слеза
 Умоет наши лица просветленные...

 Взята вершина - клотики вонзились в небеса!
 С небес на землю - только на мгновение:
 Едва закончив рейс, мы поднимаем паруса -
 И снова начинаем восхождение.

 Служение стихиям не терпит суеты,
 К двум полюсам ведет меридиан.
 Благословенны вечные хребты,
 Благословен Великий океан.

1976
» к списку 
» На отдельной странице

ГИМН ШКОЛЕ

 Из класса в класс мы вверх пойдем, как по ступеням,
 И самым главным будет здесь рабочий класс,
 И первым долгом мы, естественно, отменим
 Эксплуатацию учителями нас!

 Да здравствует новая школа!
 Учитель уронит, а ты подними!
 Здесь дети обоего пола
 Огромными станут людьми!

 Мы строим школу, чтобы грызть науку дерзко,
 Мы все разрушим изнутри и оживим,
 Мы серость выбелим и выскоблим до блеска,
 Все теневое мы перекроем световым!

 Так взрасти же нам школу, строитель,-
 Для душ наших детских теплицу, парник,-
 Где учатся - все, где учитель -
 Сам в чем-то еще ученик!

* * *

 Говорят, арестован
 Добрый парень за три слова,-
 Говорят, арестован
 Мишка Ларин за три слова.

 Говорят, что не помог ему заступник, честно слово,-
 Мишка Ларин как опаснейший преступник аттестован.

 Ведь это ж, правда,- несправедливость!

 Говорю: не виновен!
 Не со зла ведь, но вино ведь!..
 Говорю: не виновен,
 А ославить - разве новость!

 Говорю, что не поднял бы Мишка руку на ту суку,-
 Так возьмите же вы Мишку на поруки - вот вам руку!

 А то ведь, правда,- несправедливость!

 Говорят, что до свадьбы
 Он придет, до женитьбы,-
 Вот бы вас бы послать бы,
 Вот бы вас погноить бы!

 Вот бы вас на Камчатку - на Камчатку нары дали б,-
 Пожалели бы вы нашего Мишку, порыдали б!..

 А то ведь, правда,- несправедливость!

 Говорю: заступитесь!
 Повторяю: на поруки!
 Если ж вы поскупитесь -
 Заявляю: ждите, суки!

 Я ж такое вам устрою, я ж такое вам устрою!
 Друга Мишку не забуду - и вас в землю всех зарою!

 А то ведь, правда,- несправедливость!

ГОЛОЛЕД

 Гололед на земле, гололед, 
 Целый год напролет, целый год, 
 Будто нет ни весны, ни лета. 
 Чем-то скользким одета планета, 
 Люди, падая, бьются об лед, 
 Гололед на земле, гололед, 
 Целый год напролет, целый год... 

 Даже если планету в облет, 
 Не касаясь планеты ногами, 
 То один, то другой упадет,- 
 Гололед на земле, гололед,- 
 И затопчут его сапогами. 

 Гололед на земле, гололед, 
 Целый год напролет, целый год, 
 Будто нет ни весны, ни лета. 
 Чем-то скользким одета планета, 
 Люди, падая, бьются об лед, 
 Гололед на земле, гололед, 
 Целый год напролет, целый год...

ГОРИЗОНТ

 Чтоб не было следов - повсюду подмели.
 Ругайте же меня, позорьте и трезвоньте !
 Мой финиш - горизонт, а лента - край земли,
 Я должен первым быть на горизонте.

 Условия пари одобрили не все,
 И руки разбивали неохотно.
 Условье таково, - чтоб ехать по шоссе,
 И только по шоссе, бесповоротно.

 Наматываю мили на кардан
 И еду параллельно проводам,
 Но то и дело тень перед мотором -
 То чёрный кот, то кто-то в чём-то чёрном.

 Я знаю, мне не раз в колеса палки ткнут.
 Догадываюсь, в чём и как меня обманут.
 Я знаю, где мой бег с ухмылкой пресекут
 И где через дорогу трос натянут.

 Но стрелки я топлю. На этих скоростях
 Песчинка обретает силу пули.
 И я сжимаю руль до судорог в кистях -
 Успеть, пока болты не затянули!

 Наматываю мили на кардан
 И еду вертикально к проводам.
 Завинчивают гайки. Побыстрее! 
 Не то поднимут трос, как раз где шея.

 И плавится асфальт, протекторы кипят.
 Под ложечкой сосёт от близости развязки.
 Я голой грудью рву натянутый канат.
 Я жив! Снимите черные повязки!

 Кто вынудил меня на жёсткое пари -
 Нечистоплотны в споре и расчетах.
 Азарт меня пьянит, но, как ни говори,
 Я торможу на скользких поворотах!

 Наматываю мили на кардан -
 Назло канатам, тросам, проводам.
 Вы только проигравших урезоньте,
 Когда я появлюсь на горизонте!

 Мой финиш - горизонт - по-прежнему далёк.
 Я ленту не порвал, но я покончил с тросом.
 Канат не пересёк мой шейный позвонок,
 Но из кустов стреляют по колёсам.

 Меня ведь не рубли на гонку завели,
 Меня просили: - Миг не проворонь ты!
 Узнай, а есть предел там, на краю Земли?
 И можно ли раздвинуть горизонты?

 Наматываю мили на кардан.
 И пулю в скат влепить себе не дам.
 Но тормоза отказывают. Кода!
 Я горизонт промахиваю с хода!

ГОРНОЕ ЭХО

 В тиши перевала, где скалы ветрам не помеха,
 На кручах таких, на какие никто не проник,
 Жило-поживало весёлое горное эхо,
 Оно отзывалось на крик - человеческий крик.

 Когда одиночество комом подкатит под горло
 И сдавленный стон еле слышно в обрыв упадет -
 Крик этот о помощи эхо подхватит проворно,
 Усилит - и бережно в руки своих донесёт.

 Должно быть, не люди, напившись дурмана и зелья,
 Чтоб не был услышан никем громкий топот и храп,
 Пришли умертвить, обеззвучить живое ущелье -
 И эхо связали, и в рот ему всунули кляп.

 Всю ночь продолжалась кровавая злая потеха,
 И эхо топтали, но звука никто не слыхал.
 К утру расстреляли притихшее горное эхо -
 И брызнули слезы, как камни, из раненых скал...

ГОРОД УШИ ЗАТКНУЛ

 Город уши заткнул и уснуть захотел,
 И все граждане спрятались в норы.
 А у меня в этот час еще тысяча дел,-
 Задерни шторы
 и проверь запоры!

 Только зря: не спасет тебя крепкий замок,
 Ты не уснешь спокойно в своем доме,-
 А потому, что я вышел сегодня на скок,
 А Колька Демин -
 на углу на стреме.

 И пускай сторожит тебя ночью лифтер,
 И ты свет не гасил по привычке -
 Я давно уже гвоздик к замочку притер,
 Попил водички
 и забрал вещички.

 Ты увидел, услышал - как листья дрожат,
 Твои тощие, хилые мощи,-
 Дело сделал свое я - и тут же назад,
 А вещи - теще
 в Марьиной роще.

 А потом - до утра можно пить и гулять,
 Чтоб звенели и пели гитары,
 И спокойно уснуть, чтобы не увидать
 Во сне кошмары,
 мусоров и нары.

 Когда город уснул, когда город затих -
 Для меня лишь начало работы...
 Спите, граждане, в теплых квартирах своих -
 Спокойной ночи,
 до будущей субботы!

ГОРОДСКОЙ РОМАНС

 Я однажды гулял по столице - и
 Двух прохожих случайно зашиб,-
 И, попавши за это в милицию,
 Я увидел ее - и погиб.

 Я не знаю, что там она делала,-
 Видно, паспорт пришла получать -
 Молодая, красивая, белая...
 И решил я ее разыскать.

 Шел за ней - и запомнил парадное.
 Что сказать ей? - ведь я ж - хулиган...
 Выпил я - и позвал ненаглядную
 В привокзальный один ресторан.

 Ну а ей улыбались прохожие -
 Мне хоть просто кричи "Караул!" -
 Одному человеку по роже я
 Дал за то, что он ей подморгнул.

 Я икрою ей булки намазывал,
 Деньги прямо рекою текли,-
 Я ж такие ей песни заказывал!
 А в конце заказал - "Журавли".

 Обещанья я ей до утра давал,
 Повторял что-то вновь ей и вновь:
 "Я ж пять дней никого не обкрадывал,
 Моя с первого взгляда любовь!"

 Говорил я, что жизнь потеряна,
 Я сморкался и плакал в кашне,-
 А она мне сказала: "Я верю вам -
 И отдамся по сходной цене".

 Я ударил ее, птицу белую,-
 Закипела горячая кровь:
 Понял я, что в милиции делала
 Моя с первого взгляда любовь...

* * *

 Граждане! Зачем толкаетесь,
 На скандал и ссору нарываетесь?-
 Сесть хотите? Дальняя дорога?..
 Я вам уступлю, ради Бога!

 Граждане, даже пьяные!
 Все мы - пассажиры постоянные,
 Все живем, билеты отрываем,
 Все по жизни едем трамваем...

 Тесно вам? И зря ругаетесь -
 Почему вперед не продвигаетесь?
 Каши с вами, видимо, не сваришь...
 Никакой я вам не товарищ!

 Ноги все прокопытили,
 Вон уже дыра в кулак на кителе.
 Разбудите этого мужчину -
 Он во сне поет матерщину.

 Граждане! Жизнь кончается -
 Третий круг сойти не получается!
 "С вас, товарищ, штраф - рассчитайтесь!
 Нет? Тогда еще покатайтесь!"


 Между 1967 и

* * *

 Граждане, ах, сколько ж я не пел, но не от лени -
 Некому: жена - в Париже, все дружки - сидят.
 Даже Глеб Жеглов, что ботал чуть по новой фене -
 Ничего не спел, чудак, пять вечеров подряд.

 Хорошо, из зала вон -
 Не наших всех сортов,
 Здесь - кто хочет на банкет
 Без всяких паспортов.

 Расскажу про братиков -
 Писателей, соратников,
 Про людей такой души,
 Что не сыщешь ватников.

 Наше телевидение требовало резко:
 Выбросить слова "легавый", "мусор" или "мент",
 Поменять на мыло шило, шило - на стамеску.
 А ворье переиначить в "чуждый элемент".

 Так, в ответ подельники,
 Скиданув халатики,
 Надевали тельники,
 А поверх - бушлатики.

 "Эх!",- сказали брат и брат:
 "Не! Мы усе спасем.
 Мы и сквозь редакторат
 Все это пронесем".

 Про братьев-разбойников у Шиллера читали,
 Про Лаутензаков написал уже Лион,
 Про Серапионовых и школьники листали.
 Где ж роман про Вайнеров? Их - два на миллион!
 
 С них художник Шкатников
 Написал бы латников.
 Мы же в их лице теряем
 Классных медвежатников.

 Проявив усердие,
 Сказали кореша:
 ""Эру милосердия"
 Можно даже в США".

* * *

 Грезится мне наяву или в бреде,
 Как корабли уплывают...
 Только своих я не вижу на рейде -
 Или они забывают?

 Или уходят они в эти страны
 Лишь для того, чтобы смыться,-
 И возвращаются в наши романы,
 Чтоб на секунду забыться;

 Чтобы сойти с той закованной спальне -
 Слушать ветра в перелесье,
 Чтобы похерить весь рейс этот дальний -
 Вновь оказаться в Одессе...

 Слушайте, вы! Ну кого же мы судим
 И для чего так поемся?
 Знаете вы, эти грустные люди
 Сдохнут - и мы испечемся!


 -e

* * *

 Гром прогремел - золяция идет,
 Губернский розыск рассылает телеграммы,
 Что вся Одесса переполнута з ворами,
 И что настал критический момент -
 И заедает темный элемент.

 Не тот расклад - начальники грустят,
 Во всех притонам пьют не вины, а отравы,
 Во всем у городе - убийства и облавы,-
 Они приказ дают - идти ва-банк
 И применить запасный вариант!

 Вот мент идет - идет в обход,
 Губернский розыск рассылает телеграммы,
 Что вся Одесса переполнута з ворами
 И что настал критический момент -
 И заедает темный элемент.

 А им в ответ дают такой совет:
 Имейте каплю уваженья к этой драме,
 Четыре сбоку - ваших нет в Одессе-маме!
 Пусть мент идет, идет себе в обход,-
 Расклад не тот - и номер не пройдет!

ГРУСТНАЯ ПЕСНЯ О ВАНЕЧКЕ

 Зря ты, Ванечка, бредешь
 Вдоль оврага.
 На пути - каменья сплошь,-
 Резвы ножки обобьешь,
 Бедолага!

 Тело в эдакой ходьбе
 Ты измучил,
 А и, кажется, себе
 Сам наскучил.

 Стал на беглого похож
 Аль на странничка,-
 Может, сядешь, отдохнешь,
 Ваня-Ванечка?!
 Ваня!

 Что, Ванюша, путь трудней?
 Хворь напала?
 Вьется тропка меж корней,
 До конца пройти по ней -
 Жизни мало.

 Славно, коль судьбу узнал
 Распрекрасну,
 Ну а вдруг коней загнал
 Понапрасну?!

 Али вольное житье
 Слаще пряничка?
 Ах ты, горюшко мое,
 Ваня-Ванечка!
 Ваня!

 Ходят слухи, будто сник
 Да бедуешь,
 Кудри сбросил - как без них? -
 Сыт ли ты или привык -
 Голодуешь?

 Хорошо ли бобылем
 Да без крова?
 Это, Ваня, непутем,
 Непутево!

 Горемычный мой, дошел
 Ты до краюшка!
 Тополь твой уже отцвел,
 Ваня-Ванюшка!
 Ваня!

ГРУСТЬ МОЯ, ТОСКА МОЯ

 Шел я, брел я, наступал то с пятки, то с носка,-
 Чувствую - дышу и хорошею...
 Вдруг тоска змеиная, зеленая тоска,
 Изловчась, мне прыгнула на шею.

 Я ее и знать не знал, меняя города,-
 А она мне шепчет: "Как ждала я!.."
 Как теперь? Куда теперь? Зачем да и когда?
 Сам связался с нею, не желая.

 Одному идти - куда ни шло, еще могу,-
 Сам себе судья, хозяин-барин.
 Впрягся сам я вместо коренного под дугу,-
 С виду прост, а изнутри - коварен.

 Я не клевещу, подобно вредному клещу,
 Впился сам в себя, трясу за плечи,
 Сам себя бичую я и сам себя хлещу,-
 Так что - никаких противоречий.

 Одари судьба, или за деньги отоварь!-
 Буду дань платить тебе до гроба.
 Грусть моя, тоска моя - чахоточная тварь,-
 До чего ж живучая хвороба!

 Поутру не пикнет - как бичами не бичуй,
 Ночью - бац! - со мной на боковую:
 С кем-нибудь другим хоть ночь переночуй,-
 Гадом буду, я не приревную!

ГУЛИ-ГУЛИ-ГУЛЕНЬКИ

 Гули-гули-гуленьки,
 Девоньки-девуленьки!
 Вы оставьте мне на память
 В сердце загогулинки.

 Не гляди, что я сердит -
 По тебе же сохну-то.
 Я не с фронта инвалид -
 Я - любовью трекнутый.

 Выходите к Ванечке,
 Манечки-матанечки!
 Что стоите, как старушки -
 Божьи одуванчики!

 Милый мой - каменотес,
 Сильный он да ласковый,-
 Он мне с Англии привез
 Лифчик пенопластовый.

 Здеся мода отстает.
 Вот у нас в Австралии,
 Очень в моде в этот год
 В три обхвата талии.

 Уж не знаю я, как тут,
 А, к примеру, в Дании
 Девок в загсы волокут
 При втором свидании.

 Я не знаю, как у вас,
 А у нас во Франции
 Замуж можно десять раз,
 Все - без регистрации.

 Ой, табань, табань, табань,
 А то в берег врежемся!
 Не вставай в такую рань -
 Давай еще понежимся!

 Без ушка - иголочка
 Оля, Ольга, Олечка,
 Поднеси-ка инвалиду
 Столько да полстолечка!

 На пути, на перепутье
 Молодуху сватал дед.
 Сперва думали, что шутит,-
 Оказалося, что - нет.

 Мой миленок все допил
 Дочиста и допьяна,-
 Потому и наступил
 В мире кризис топливный.

 Ты не вой, не ной, не ной:
 Это ж кризис - нефтяной,
 Надо больше опасаться,
 Что наступит спиртовой!

 Гляну я, одна семья
 На таком воскреснике -
 Все друг другу кумовья
 Али даже крестники.

* * *

 Давайте я спою вам в подражанье радиолам,
 Глухим знакомым тембром из-за плохой иглы -
 Пластиночкой на "ребрах" в оформленье невеселом,
 Какими торговали пацаны из-под полы.

 Ну, например, о лете, которо<го не будет>,
 Ну, например, о доме, что быстро догорел,
 Ну, например, о брате, которого осудят,
 О мальчике, которому - расстрел.

 Сидят больные легкие в грудной и тесной клетке -
 Рентгеновские снимки - смерть на черно-белом фоне,-
 Разбалтывают пленочки о трудной пятилетке,
 А продлевают жизнь себе - вертясь на патефоне.


 Между 1977 и

* * *

 Давно смолкли залпы орудий,
 Над нами лишь солнечный свет,-
 На чем проверяются люди,
 Если войны уже нет?

 Приходится слышать нередко
 Сейчас, как тогда:
 "Ты бы пошел с ним в разведку?
 Нет или да?"

 Не ухнет уже бронебойный,
 Не быть похоронной под дверь,
 И кажется - все так спокойно,
 Негде раскрыться теперь...

 Но все-таки слышим нередко
 Сейчас, как тогда:
 "Ты бы пошел с ним в разведку?
 Нет или да?"

 Покой только снится, я знаю,-
 Готовься, держись и дерись! -
 Есть мирная передовая -
 Беда, и опасность, и риск.

 Поэтому слышим нередко
 Сейчас, как тогда:
 "Ты бы пошел с ним в разведку?
 Нет или да?"

 В полях обезврежены мины,
 Но мы не на поле цветов,-
 Вы поиски, звезды, глубины
 Не сбрасывайте со счетов.

 Поэтому слышим нередко
 Сейчас, как тогда:
 "Ты бы пошел с ним в разведку?
 Нет или да?"

* * *

 Давно я понял: жить мы не смогли бы,
 И что ушла - все правильно, клянусь,-
 А за поклоны к праздникам - спасибо,
 И за приветы тоже не сержусь.

 А зря заботишься, хотя и пишешь - муж, но,
 Как видно, он тебя не балует грошом,-
 Так что, скажу за яблоки - не нужно,
 А вот за курево и водку - хорошо.

 Ты не пиши мне про березы, вербы -
 Прошу Христом, не то я враз усну,-
 Ведь здесь растут такие, Маша, кедры,
 Что вовсе не скучаю за сосну!

 Ты пишешь мне про кинофильм "Дорога"
 И что народу - тыщами у касс,-
 Но ты учти - людей здесь тоже много
 И что кино бывает и у нас.

 Ну в общем ладно - надзиратель злится,
 И я кончаю,- ну всего, бывай!
 Твой бывший муж, твой бывший кровопийца.
 ...А знаешь, Маша, знаешь,- приезжай!

* * *

 Давно, в эпоху мрачного язычества,
 Огонь горел исправно, без помех,-
 А ныне, в век сплошного электричества,
 Шабашник - самый главный человек.

 Нам внушают про проводку,
 А нам слышится - про водку;
 Нам толкуют про тройник,
 А мы слышим: "на троих".

 Клиент, тряхни своим загашником
 И что нас трое - не забудь,-
 Даешь отъявленным шабашникам
 Чинить электро-что-нибудь!

 У нас теперь и опыт есть, и знание,
 За нами невозможно усмотреть,-
 Нарочно можем сделать замыкание,
 Чтоб без работы долго не сидеть.

 И мы - необходимая инстанция,
 Нужны, как выключателя щелчок,-
 Вам кажется: шалит электростанция -
 А это мы поставили "жучок"!

 "Шабашэлектро" наш нарубит дров еще,
 С ним вместе - дружный смежный "Шабашгаз".
 Шабашник - унизительное прозвище,
 Но что-то не обходятся без нас!
 

 Между 1970 и

* * *

 Дайте собакам мяса - 
 Может, они подерутся. 
 Дайте похмельным кваса - 
 Авось они перебьются. 

 Чтоб не жиреть воронам - 
 Ставьте побольше пугал. 
 А чтоб любить влюбленным 
 Дайте укромный угол. 

 В землю бросайте зерна - 
 Может, появятся всходы. 
 Ладно, я буду покорным - 
 Дайте же мне свободу! 

 Псам мясные ошметки 
 Дали, - а псы не подрались. 
 Дали пьяницам водки,- 
 А они отказались. 

 Люди ворон пугают,- 
 А воронье не боится. 
 Пары соединяют,- 
 А им бы разъединиться. 

 Лили на землю воду - 
 Нету колосьев - чудо! 
 Мне вчера дали свободу. 
 Что я с ней делать буду?

ДВА СУДНА

Всему на свете выходят сроки,
А соль морская - въедлива как черт,-
Два мрачных судна стояли в доке,
Стояли рядом - просто к борту борт.

Та, что поменьше, вбок кривила трубы
И пожимала боком и кормой:
"Какого типа этот тип? Какой он грубый!
Корявый, ржавый - просто никакой!"
 
 В упор не видели друг друга
 оба судна
 И ненавидели друг друга
 обоюдно.

Он в аварийном был состоянье,
Но и она - не новая отнюдь,-
Так что увидишь на расстоянье -
С испуга можно взять и затонуть.

Тот, что побольше, мерз от отвращенья,
Хоть был железный малый, с крепким дном,-
Все двадцать тысяч водоизмещенья
От возмущенья содрогались в нем!

 И так обидели друг друга
 оба судна,
 Что ненавидели друг друга
 обоюдно.

Прошли недели,- их подлатали,
По ржавым швам шпаклевщики прошли,
И ватерлинией вдоль талии
Перевязали корабли.

И медь надраили, и краску наложили,
Пар развели, в салонах свет зажгли,-
И палубы и плечи распрямили
К концу ремонта эти корабли.

 И в гладкий борт узрели
 оба судна,
 Что так похорошели -
 обоюдно.

Тот, что побольше, той, что поменьше,
Сказал, вздохнув: "Мы оба не правы!
Я никогда не видел женщин
И кораблей - прекраснее, чем вы!"

Та, что поменьше, в том же состоянье
Шепнула, что и он неотразим:
"Большое видится на расстоянье,-
Но лучше, если все-таки - вблизи".

 Кругом конструкции толпились,
 было людно,
 И оба судно объяснились -
 обоюдно!

Хотя какой-то портовый дока
Их приписал не в тот же самый порт -
Два корабля так и ушли из дока,
Как и стояли,- вместе, к борту борт.

До горизонта шли в молчанье рядом,
Не подчиняясь ни теченьям, ни рулям.
Махала ласково ремонтная бригада
Двум не желающим расстаться кораблям.

 Что с ними? Может быть, взбесились
 оба судна?
 А может, попросту влюбились -
 обоюдно.

ДВЕ ПРОСЬБЫ

 М. - другу и брату -
 посвящен сей полуэкспромт.

 I.

 Мне снятся крысы, хоботы и черти. Я
 Гоню их прочь, стеная и браня,
 Но вместо них я вижу виночерпия -
 Он шепчет: "Выход есть - к исходу дня
 Вина! И прекратится толкотня,
 Виденья схлынут, сердце и предсердие
 Отпустят, и расплавится броня!"
 Я - снова я, и вы теперь мне верьте,- я
 Немного попрошу взамен бессмертия -
 Широкий тракт, холст, друга да коня;
 Прошу покорно, голову склоня,
 Побойтесь Бога, если не меня,-
 Не плачьте вслед, во имя Милосердия!

 II.

 Чту Фауста ли, Дориана Грея ли,
 Но чтобы душу - дьяволу,- ни-ни!
 Зачем цыганки мне гадать затеяли?
 День смерти уточнили мне они...
 Ты эту дату, Боже, сохрани,-
 Не отмечай в своем календаре или
 В последний миг возьми и измени,
 Чтоб я не ждал, чтоб вороны не реяли
 И чтобы агнцы жалобно не блеяли,
 Чтоб люди не хихикали в тени,-
 От них от всех, о Боже, охрани -
 Скорее, ибо душу мне они
 Сомненьями и страхами засеяли!
 

 Париж, 1 июня

ДВЕ СУДЬБЫ

 Жил я славно в первой трети
 Двадцать лет на белом свете -
 по учению,
 Жил бездумно, но при деле,
 Плыл, куда глаза глядели,-
 по течению.

 Думал - вот она, награда,-
 Ведь ни веслами не надо,
 ни ладонями.
 Комары, слепни да осы
 Донимали, кровососы,
 да не доняли.

 Слышал с берега в начале -
 Мне о помощи кричали,
 о спасении.
 Не дождались, бедолаги,-
 Я лежал, чумной от браги,
 в отключении.

 Тряханет ли в повороте,
 Завернет в водовороте -
 все исправится.
 То разуюсь, то обуюсь,
 На себя в воде любуюсь -
 очень нравится.

 Берега текут за лодку,
 Ну а я ласкаю глотку
 медовухою.
 После лишнего глоточку
 Глядь - плыву не в одиночку,-
 со старухою.

 И пока я удивлялся,
 Пал туман и оказался
 в гиблом месте я,-
 И огромная старуха
 Хохотнула прямо в ухо,
 злая бестия.

 Я кричу,- не слышу крика,
 Не вяжу от страха лыка,
 вижу плохо я,
 На ветру меня качает...
 - Кто здесь?- Слышу - отвечает:
 - Я, Нелегкая!

 Брось креститься, причитая,-
 Не спасет тебя святая
 богородица:
 Тот, кто руль и весла бросит,
 Тех Нелегкая заносит -
 так уж водится!-

 Я в потьмах ищу дорогу,
 Медовухи понемногу -
 только по сту пью,-
 А она не засыпает,
 Впереди меня ступает
 тяжкой поступью.

 Вон, споткнулась о коренья,
 От такого ожиренья
 тяжко охая.
 И у нее одышка даже,
 А заносит ведь - туда же,
 тварь нелегкая.

 Вдруг навстречу нам - живая,
 Хромоногая, кривая,
 морда хитрая.
 И кричит:- Стоишь над бездной,
 Но спасу тебя, болезный,
 слезы вытру я!-

 Я спросил:- Ты кто такая?-
 А она мне:- Я Кривая,-
 воз, мол, вывезу,-
 - И хотя я кривобока,
 Криворука, кривоока,-
 я мол вывезу!
 
 Я воскликнул, наливая:
 - Вывози меня, Кривая!
 я на привязи!
 Я тебе и шбан поставлю,
 Кривизну твою исправлю -
 только вывези!

 И ты, маманя, сучья дочка,
 На-ка выпей полглоточка -
 больно нервная.
 Ты забудь меня на время,
 Ты же толстая - в гареме
 будешь первая.-

 и упали две старухи
 У бутыли медовухи
 в пьянь, истерику.
 Я пока за кочки прячусь,
 Я тихонько задом пячусь
 прямо к берегу.

 Лихо выгреб на стремнину
 В два гребка на середину -
 ох, пройдоха я!
 Чтоб вы сдохли, выпивая,
 Две судьбы мои -
 Кривая да Нелегкая!

 Знать, по злобному расчету
 Да по тайному чьему-то
 попечению
 Не везло мне, обормоту,
 И тащило, баламута,
 по течению.

 Мне казалось, жизнь - отрада,
 Мол, ни веслами не надо, ох, не надо -
 ох, пройдоха я!
 ...Удалились, подвывая,
 Две судьбы мои -
 Кривая да Нелегкая!


 , -

ДЕЛА

 

 Дела... 
 Меня замучили дела каждый день, 
 каждый день. 
 Дотла 
 Сгорели песни и стихи - дребедень, 
 дребедень. 
 Весь год 
 Жила-была и вдруг взяла, собрала 
 и ушла, 
 И вот - 
 Такие грустные дела у меня. 

 Теперь - 
 Мне целый вечер подари, подари, 
 подари, 
 Поверь - 
 Я буду только говорить. 

 Из рук, 
 Из рук вон плохо шли дела у меня, 
 шли дела, 
 И вдруг 
 Сгорели пламенем дотла - не дела, 
 а зола... 
 Весь год 
 Жила-была и вдруг взяла, собрала 
 и ушла, 
 И вот - 
 Опять веселые дела у меня. 

 Теперь - 
 Мне целый вечер подари, подари, 
 подари, 
 Поверь - 
 Не буду даже говорить.

ДЕНЬ БЕЗ ЕДИНОЙ СМЕРТИ

 Часов, минут, секунд - нули,-
 Сердца с часами сверьте:
 Объявлен праздник всей Земли -
 День без единой смерти!

 Вход в рай забили впопыхах,
 Ворота ада - на засове,-
 Без оговорок и условий
 Все согласовано в верхах.

 Ликуй и веселись, народ!
 Никто от родов не умрет,
 И от болезней в собственной постели.
 На целый день отступит мрак,
 На целый день задержат рак,
 На целый день придержат душу в теле.

 И если где резня теперь -
 Ножи держать тупыми!
 А если бой, то - без потерь,
 Расстрел - так холостыми.

 Нельзя и с именем Его
 Свинцу отвешивать поклонов.
 Во имя жизни миллионов
 Не будет смерти одного!
 
 И ни за черта самого,
 Ни за себя - ни за кого
 Никто нигде не обнажит кинжалов.
 Никто навечно не уснет,
 И не взойдет на эшафот
 За торжество добра и идеалов.

 И запылают сто костров -
 Не жечь, а греть нам спины.
 И будет много катастроф,
 А жертвы - ни единой.

 И, отвалившись от стола,
 Никто не лопнет от обжорства,
 И падать будут из притворства
 От выстрелов из-за угла.

 Ну а за кем недоглядят,
 Того нещадно оживят -
 Натрут его, взъерошат, взъерепенят:
 Есть спецотряд из тех ребят,
 Что мертвеця растеребят,-
 Они на день случайности отменят.

 Забудьте мстить и ревновать!
 Убийцы, пыл умерьте!
 Бить можно, но - не убивать,
 Душить, но только не до смерти.

 В проем оконный не стремись -
 Не засти, слазь и будь мужчиной!-
 Для всех устранены причины,
 От коих можно прыгать вниз.

 Слюнтяи, висельники, тли,-
 Мы всех вас вынем из петли,
 И напоказ валять в пыли,
 Еще дышащих, тепленьких, в исподнем.
 Под топорами палачей
 Не упадет главы ничьей -
 Приема нынче нет в раю господнем.

 День на редкость - тепло и не тает,-
 Видно, есть у природы ресурс,-
 Ну... и, как это часто бывает,
 Я ложусь на лирический курс.

 Сердце бьется, как будто мертвецки
 Пьян я, будто по горло налит:
 Просто выпил я шесть по-турецки
 Черных кофе,- оно и стучит!

 Пить таких не советую доз, но -
 Не советую даже любить! -
 Есть знакомый один - виртуозно
 Он докажет, что можно не жить.

 Нет, жить можно, жить нужно и - много:
 Пить, страдать, ревновать и любить,-
 Не тащиться по жизни убого -
 А дышать ею, петь ее, пить!
 
 А не то и моргнуть не успеешь -
 И пора уже в ящик играть.
 Загрустишь, захандришь, пожалеешь -
 Но... пора уж на ладан дышать!

 Надо так, чтоб когда подытожил
 Все, что пройдено,- чтобы сказал:
 "Ну, а все же не плохо я пожил,-
 Пил, любил, ревновал и страдал!"

 Нет, а все же природа богаче!
 День какой! Что - поэзия? - бред!
 ...Впрочем, я написал-то иначе,
 Чем хотел. Что ж, ведь я - не поэт.

 
 Конец 1950-х - начало -х

 Побудьте день вы в милицейской шкуре -
 Вам жизнь покажется наоборот.
 Давайте выпьем за тех, кто в МУРе,-
 За тех, кто в МУРе никто не пьет.

 А за соседним столом - компания,
 А за соседним столом - веселие,-
 А она на меня - ноль внимания,
 Ей сосед ее шпарит Есенина.

 Побудьте день вы в милицейской шкуре -
 Вам жизнь покажется наоборот.
 Давайте выпьем за тех, кто в МУРе,-
 За тех, кто в МУРе никто не пьет.

 Понимаю я, что в Тамаре - ум,
 Что у ей - диплом и стремления,-
 И я вылил водку в аквариум:
 Пейте, рыбы, за мой день рождения!

 Побудьте день вы в милицейской шкуре -
 Вам жизнь покажется наоборот.
 Давайте ж выпьем за тех, кто в МУРе,-
 За тех, кто в МУРе никто не пьет...

 День-деньской я с тобой, за тобой,
 Будто только одна забота,
 Будто выследил главное что-то -
 То, что снимет тоску как рукой.

 Это глупо - ведь кто я такой?
 Ждать меня - никакого резона,
 Тебе нужен другой и покой,
 А со мной - неспокойно, бессонно.

 Сколько лет ходу нет - в чем секрет?
 Может, я невезучий? Не знаю!
 Как бродяга, гуляю по маю,
 И прохода мне нет от примет.

 Может быть, наложили запрет?
 Я на каждом шагу спотыкаюсь:
 Видно, сколько шагов - столько бед.
 Вот узнаю, в чем дело, - покаюсь. 


 Зима 1966-

Как все мы веселы бываем и угрюмы,
Но если надо выбирать и выбор труден,
Мы выбираем деревянные костюмы,
Люди, люди...

Нам будут долго предлагать - не прогадать.
- Ах!- скажут,- что вы, вы еще не жили!
Вам надо только-только начинать... -
Ну, а потом предложат: или-или.

Или пляжи, вернисажи или даже
Пароходы, в них наполненные трюмы,
Экипажи, скачки, рауты, вояжи...
Или просто - деревянные костюмы.

И будут веселы они или угрюмы,
И будут в роли злых шутов иль добрых судей,
Но нам предложат деревянные костюмы,
Люди, люди...

Нам могут даже предложить и закурить.
- Ах!- вспомнят, - вы ведь долго не курили.
Да вы еще не начинали жить...-
Ну, а потом предложат: или-или.

Дым папиросы навевает что-то...
Одна затяжка - веселее думы.
Курить охота, ох, курить охота!
Но надо выбрать деревянные костюмы.

И будут вежливы и ласковы настолько -
Предложат жизнь счастливую на блюде.
Но мы откажемся... И бьют они жестоко,
Люди, люди, люди...

 У Джимми и Билли всего в изобилье -
 Давай не зевай, сортируй, собирай!..
 И Джимми и Билли давно позабыли,
 Когда собирали такой урожай.

 И Джимми и Билли, конечно, решили
 Закапывать яблоки в поте лица.
 Расстроенный Билли сказал: "Или-или!-
 Копай, чтоб закончилась путаница!"

 ...И Джимми и Билли друг друга побили.
 Ура! Караул! Закопай! Откопай!..
 Ан глядь - парники все вокруг подавили.
 Хозяин, где яблоки? Ну, отвечай!

 У Джимми и Билли всего в изобилье -
 Давай не зевай, сортируй, собирай!..
 И Джимми и Билли давно позабыли,
 Когда собирали такой урожай!

 - Ой, Вань, гляди, какие клоуны!
 Рот - хоть завязочки пришей...
 Ой, до чего, Вань, размалеваны,
 И голос - как у алкашей!

 А тот похож - нет, правда, Вань,-
 На шурина - такая ж пьянь.
 Ну нет, ты глянь, нет-нет, ты глянь,-
 Я - вправду, Вань!

 - Послушай, Зин, не трогай шурина:
 Какой ни есть, а он - родня,-
 Сама намазана, прокурена -
 Гляди, дождешься у меня!

 А чем болтать - взяла бы, Зин,
 В антракт сгоняла в магазин...
 Что, не пойдешь? Ну, я - один,-
 Подвинься, Зин!..

 - Ой, Вань, гляди, какие карлики!
 В джерси одеты, не в шевьет,-
 На нашей пятой швейной фабрике
 Такое вряд ли кто пошьет.

 А у тебя, ей-богу, Вань,
 Ну все друзья - такая рвань
 И пьют всегда в такую рань
 Такую дрянь!

 - Мои друзья - хоть не в болонии,
 Зато не тащат из семьи,-
 А гадость пьют - из экономии:
 Хоть поутру - да на свои!

 А у тебя самой-то, Зин,
 Приятель был с завода шин,
 Так тот - вообще хлебал бензин,-
 Ты вспомни, Зин!..

 - Ой, Вань, гляди-кось - попугайчики!
 Нет, я, ей-богу, закричу!..
 А это кто в короткой маечке?
 Я, Вань, такую же хочу.

 В конце квартала - правда, Вань,-
 Ты мне такую же сваргань...
 Ну что "отстань", опять "отстань",
 Обидно, Вань!

 - Уж ты б, Зин, лучше помолчала бы -
 Накрылась премия в квартал!
 Кто мне писал на службу жалобы?
 Не ты?! Да я же их читал!

 К тому же эту майку, Зин,
 Тебе напяль - позор один.
 Тебе шитья пойдет аршин -
 Где деньги, Зин?..

 - Ой, Вань, умру от акробатиков!
 Гляди, как вертится, нахал!
 Завцеха наш - товарищ Сатиков -
 Недавно в клубе так скакал.

 А ты придешь домой, Иван,
 Поешь и сразу - на диван,
 Иль, вон, кричишь, когда не пьян..
 Ты что, Иван?

 - Ты, Зин, на грубость нарываешься,
 Все, Зин, обидеть норовишь!
 Тут за день так накувыркаешься...
 Придешь домой - там ты сидишь!

 Ну, и меня, конечно, Зин,
 Все время тянет в магазин,-
 А там - друзья... Ведь я же, Зин,
 Не пью один!

 До нашей эры соблюдалось чувство меры,
 Потом бандитов называли - "флибустьеры",-
 Потом названье звучное "пират"
 Забыли,-
 Бить их
 И словом оскорбить их
 Всякий рад.

 Бандит же ближних возлюбил - души не чает,
 И если что-то им карман отягощает -
 Он подойдет к им как интеллигент,
 Улыбку
 Выжмет -
 И облегчает ближних
 За момент.

 А если ближние начнут сопротивляться,
 Излишне нервничать и сильно волноваться,-
 Тогда бандит поступит как бандит:
 Он стрельнет
 Трижды -
 И вмиг приводит ближних
 В трупный вид.

 А им за это - ни чинов, ни послаблений,-
 Доходит даже до взаимных оскорблений,-
 Едва бандит выходит за порог,
 Как сразу:
 "Стойте!
 Невинного не стройте!
 Под замок!"

 На теле общества есть много паразитов,
 Но почему-то все стесняются бандитов,-
 И с возмущеньем хочется сказать:
 "Поверьте,-
 Боже,
 Бандитов надо тоже
 Понимать!"

 - Эй, кто там крикнул "ай-ай-ай?" - Ну я! Я, Кролик Белый.
 - Опять спешишь?- Прости, Додо,- так много важных дел!
 У нас в Стране Чудес попробуй что-то не доделай...
 Вот и ношусь я взад-вперед, как заяц угорелый,-
 За два кило пути я на два метра похудел.

 Зачем, зачем, сограждане, зачем я Кролик - белый?
 Когда бы был я серым - я б не бегал, а сидел.
 Все ждут меня, всем нужен я - и всем визиты делай,
 А я не в силах отказать: я страшно мягкотелый,-
 Установить бы кроликам какой-нибудь предел!..

 - Но почему дрожите вы? И почему вы - белый?
 - Да потому что - ай-ай-ай!- таков уж мой удел.
 Ах, как опаздываю я - почти что на день целый!
 Бегу, бегу!.. - А говорят, он в детстве не был белый,
 Но опоздать боялся - и от страха поседел.

 Долго же шел ты в конверте, листок,-
 Вышли последние сроки!
 Но потому он и Дальний Восток,
 Что - далеко на востоке...

 Ждешь с нетерпеньем ответ ты -
 Весточку в несколько слов...
 Мы здесь встречаем рассветы
 Раньше на восемь часов.

 Здесь до утра пароходы ревут
 Средь океанской шумихи -
 Не потому его Тихим зовут,
 Что он действительно тихий.

 Ждешь с нетерпеньем ответ ты -
 Весточку в несколько слов...
 Мы здесь встречаем рассветы
 Раньше на восемь часов.

 Ты не пугайся рассказов о том,
 Будто здесь самый край света,-
 Сзади еще Сахалин, а потом -
 Круглая наша планета.

 Ждешь с нетерпеньем ответ ты -
 Весточку в несколько слов...
 Мы здесь встречаем рассветы
 Раньше на восемь часов.

 Что говорить - здесь, конечно, не рай,
 Но невмоготу переписка,-
 Знаешь что, милая, ты приезжай:
 Дальний Восток - это близко!

 Скоро получишь ответ ты -
 Весточку в несколько слов!
 Вместе бы встретить рассветы
 Раньше на восемь часов!