Все должны до одного
 Крепко спать до цифры пять,-
 Ну, хотя бы для того,
 Чтоб отмычки различать.

 Кто-то там домой пришел,
 И глаза бонять поднится,-
 Это очень хорошо,
 Это - единица!
 За порог ступил едва,
 А ему - головопорка,-
 Значит, вверх ногами два -
 Твердая пятерка!

 Эх, пять, три, раз,
 Голова один у нас,
 Ну а в этом голове -
 Рота два и уха две.
 С толку голову собьет
 Только оплеуха,
 На пяти ногах идет
 Голова - два уха!
 Болова, холова, долова - два уха!

 Как во смутной волости,
 Лютой, злой губернии
 Выпадали молодцу
 Все шипы да тернии.
 Он обиды зачерпнул, зачерпнул
 Полные пригоршни,
 Ну, а горя, что хлебнул,-
 Не бывает горше.

 Пей отраву, хоть залейся!
 Благо, денег не берут.
 Сколь веревочка ни вейся,
 Все равно совьешься в кнут!

 Гонит неудачников 
 По миру с котомкою.
 Жизнь течет меж пальчиков
 Паутинкой тонкою.
 А которых повело, повлекло
 По лихой дороге -
 Тех ветрами сволокло
 Прямиком в остроги.

 Тут на милость не надейся -
 Стиснуть зубы, да терпеть!
 Сколь веревочка ни вейся -
 Все равно совьешься в плеть!

 Ах, лихая сторона,
 Сколь в тебе ни рыскаю,
 Лобным местом ты красна
 Да веревкой склизкою...
 А повешенным сам дьявол-сатана
 Голы пятки лижет.
 Смех, досада, мать честна!-
 Ни пожить, ни выжить!

 Ты не вой, не плачь, а смейся -
 Слез-то нынче не простят.
 Сколь веревочка ни вейся,
 Все равно укоротят!

 Ночью думы муторней.
 Плотники не мешкают.
 Не успеть к заутрене -
 Больно рано вешают.
 Ты об этом не жалей, не жалей,-
 Что тебе отсрочка!
 А на веревочке твоей
 Нет ни узелочка.

 Лучше ляг да обогрейся -
 Я, мол, казни не просплю...
 Сколь веревочка ни вейся -
 А совьешься ты в петлю!

 Я стою, стою спиною к строю,-
 Только добровольцы - шаг вперед!
 Нужно провести разведку боем,-
 Для чего - да кто ж там разберет...

 Кто со мной? С кем идти?
 Так, Борисов... Так, Леонов...
 И еще этот тип
 Из второго батальона!

 Мы ползем, к ромашкам припадая,-
 Ну-ка, старшина, не отставай!
 Ведь на фронте два передних края:
 Наш, а вот он - их передний край.

 Кто со мной? С кем идти?
 Так, Борисов... Так, Леонов...
 И еще этот тип
 Из второго батальона!

 Проволоку грызли без опаски:
 Ночь - темно, и не видать ни зги.
 В двадцати шагах - чужие каски,-
 С той же целью - защитить мозги.

 Кто со мной? С кем идти?
 Так, Борисов... Так, Леонов...
 Ой!.. Еще этот тип
 Из второго батальона.

 Скоро будет "Надя с шоколадом" -
 В шесть они подавят нас огнем,-
 Хорошо, нам этого и надо -
 С богом, потихонечку начнем!

 С кем обратно идти?
 Так, Борисов... Где Леонов?!
 Эй ты, жив? Эй ты, тип
 Из второго батальона!

 Пулю для себя не оставляю,
 Дзот накрыт и рассекречен дот...
 А этот тип, которого не знаю,
 Очень хорошо себя ведет.

 С кем в другой раз идти?
 Где Борисов? Где Леонов?..
 Правда жив этот тип
 Из второго батальона.

 ...Я стою спокойно перед строем -
 В этот раз стою к нему лицом,-
 Кажется, чего-то удостоен,
 Награжден и назван молодцом.

 С кем в другой раз ползти?
 Где Борисов? Где Леонов?
 И парнишка затих
 Из второго батальона...

 Я когда-то умру - мы когда-то всегда умираем,-
 Как бы так угадать, чтоб не сам - чтобы в спину ножом:
 Убиенных щадят, отпевают и балуют раем,-
 Не скажу про живых, а покойников мы бережем.

 В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок,
 И ударит душа на ворованных клячах в галоп.
 В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок.
 Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

 Прискакали - гляжу - пред очами не райское что-то:
 Неродящий пустырь и сплошное ничто - беспредел.
 И среди ничего возвышались литые ворота,
 И огромный этап - тысяч пять - на коленях сидел.

 Как ржанет коренной! Я смирил его ласковым словом,
 Да репьи из мочал еле выдрал и гриву заплел.
 Седовласый старик слишком долго возился с засовом -
 И кряхтел и ворчал, и не смог отворить - и ушел.

 И измученный люд не издал ни единого стона,
 Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел.
 Здесь малина, братва,- нас встречают малиновым звоном!
 Все вернулось на круг, и распятый над кругом висел.

 Всем нам блага подай, да и много ли требовал я благ?
 Мне - чтоб были друзья, да жена - чтобы пала на гроб,-
 Ну а я уж для них наберу бледно-розовых яблок.
 Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

 Я узнал старика по слезам на щеках его дряблых:
 Это Петр Святой - он апостол, а я - остолоп.
 Вот и кущи-сады, в коих прорва мороженных яблок.
 Но сады сторожат - и убит я без промаха в лоб.

 И погнал я коней прочь от мест этих гнилых и зяблых,-
 Кони просят овсу, но и я закусил удила.
 Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью пазуху яблок
 Для тебя привезу: ты меня и из рая ждала!

 Расскажи, дорогой,
 Что случилось с тобой,
 Расскажи, дорогой, не таясь!
 Может, все потерял,
 Проиграл, прошвырял?
 Может, ангел-хранитель не спас?

 Или просто устал,
 Или поздно стрелял?
 Или спутал, бедняга, где верх и где низ?
 В рай хотел? Это - верх.
 Ах, чудак-человек!
 Что поделать теперь? Улыбнись!

 Сколько славных парней, загоняя коней,
 Рвутся в мир, где не будет ни злобы, ни лжи!
 Неужели, чудак, ты собрался туда?
 Что с тобой, дорогой,- расскажи!

 Может быть, дорогой,
 Ты скакал за судьбой,
 Умолял: "Подожди! Оглянись!"
 Оглянулась она -
 И стара, и страшна,-
 Наплевать на нее - улыбнись!

 А беду, черт возьми,
 Ты запей, задыми -
 И еще раз попробуй садись на коня!
 Хоть на миг, на чуть-чуть
 Ты ее позабудь,-
 Обними, если хочешь, меня!

 Сколько славных парней, загоняя коней,
 Рвутся в мир, где не будет ни злобы, ни лжи!
 Неужели, чудак, ты собрался туда?
 Что с тобой, дорогой,- расскажи!

 Притомился - приляг,
 Вся земля - для бродяг.
 Целый век у тебя впереди.
 А прервется твой век -
 Там, в земле, человек
 Потеснится - давай, заходи!

 Отдохни, не спеши!
 Сбрось всю тяжесть с души 
 За удачею лучше идти налегке!
 Все богатство души
 Нынче стоит гроши -
 Меньше глины и грязи в реке!

 Сколько славных парней, загоняя коней,
 Рвутся в мир, где ни злобы, ни лжи,- лишь покой.
 Если, милый чудак, доберешься туда -
 Не забудь обо мне, дорогой!

Реальней сновидения и бреда,
 Чуднее старой сказки для детей -
 Красивая восточная легенда
 Про озеро на сопке и про омут в сто локтей.

 И кто нырнет в холодный этот омут,
 Насобирает ракушек, приклеенных ко дну,-
 Ни заговор, ни смерть того не тронут;
 А кто потонет - обретет покой и тишину.

 Эх, сапоги-то стоптаны, походкой косолапою
 Протопаю по тропочке до каменных гольцов,
 Со дна кружки блестящие я соскоблю, сцарапаю -
 Тебе на серьги, милая, а хошь - и на кольцо!

 Я от земного низкого поклона
 Не откажусь, хотя спины не гнул.
 Родился я в рубашке - из нейлона,-
 На шелковую, тоненькую я не потянул.

 Спасибо и за ту на добром слове:
 Ношу - не берегу ее, не прячу в тайниках,-
 Ее легко отстирывать от крови,
 Не рвется - хоть от ворота рвани ее - никак!

 Я на гольцы вскарабкаюсь, на сопку тихой сапою,
 Всмотрюсь во дно озерное при отблеске зарниц:
 Мерцающие ракушки я подкрадусь и сцапаю -
 Тебе на ожерелье, какое у цариц!

 Пылю по суху, топаю по жиже,-
 Я иногда спускаюсь по ножу...
 Мне говорят, что я качусь все ниже,
 А я - хоть и внизу, а все же уровень держу!

 Жизнь впереди - один отрезок прожит,
 Я вхож куда угодно - в терема и в закрома:
 Рожден в рубашке - Бог тебе поможет,-
 Хоть наш, хоть удэгейский - старый Сангия-мама!

 Дела мои любезные, я вас накрою шляпою -
 Я доберусь, долезу до заоблачных границ,-
 Не взять волшебных ракушек - звезду с небес сцарапаю,
 Алмазную да крупную - какие у цариц!

 Навес бы звезд я в золоченом блюде,
 Чтобы при них вам век прокоротать,-
 Да вот беда - заботливые люди
 Сказали: "Звезды с неба - не хватать!"

 Ныряльщики за ракушками - тонут.
 Но кто в рубашке - что тому тюрьма или сума:
 Бросаюсь головою в синий омут -
 Бери меня к себе, не мешкай, Сангия-мама!..

 Но до того, душа моя, по странам по Муравиям
 Прокатимся, и боги подождут-повременят!
 Мы в галечку прибрежную, в дорожки с чистым гравием
 Вобьем монету звонкую, затопчем - и назад.

 А помнишь ли, голубушка, в денечки наши летние
 Бросили в море денежку - просила ты сама?..
 А может быть, и в озеро те ракушки заветные
 Забросил Бог для верности - сам Сангия-мама!..

РЕВОЛЮЦИЯ В ТЮМЕНИ

 В нас вера есть и не в одних богов!
 Нам нефть из недр не поднесут на блюдце.
 Освобожденье от земных оков -
 Есть цель несоциальных революций.

 В болото входит бур, как в масло нож.
 Владыка тьмы! Мы примем отреченье!
 Земле мы кровь пускаем - ну и что ж,-
 А это ей приносит облегченье.

 Под визг лебедок и под вой сирен
 Мы ждем - мы не созрели для оваций,-
 Но близок час великих перемен
 И революционных ситуаций!

 В борьбе у нас нет классовых врагов -
 Лишь гул подземных нефтяных течений,-
 Но есть сопротивление пластов,
 И есть, есть ломка старых представлений.

 Пока здесь вышки, как бамбук, росли,
 Мы вдруг познали истину простую:
 Что мы нашли не нефть, а соль земли,
 И раскусили эту соль земную.

 Болит кора Земли, и пульс возрос,
 Боль нестерпима, силы на исходе,-
 И нефть в утробе призывает - "SOS",
 Вся исходя тоскою по свободе.

 Мы разглядели, различили боль
 Сквозь меди блеск и через запах розы,-
 Ведь это не поваренная соль,
 А это - человечьи пот и слезы.

 Пробились буры, бездну вскрыл алмаз -
 И нефть из скважин бьет фонтаном мысли,-
 Становится энергиею масс -
 В прямом и тоже переносном смысле.

 Угар победы, пламя не угробь,
 И ритма не глуши, копытный дробот!..
 Излишки нефти стравливали в Обь,
 Пока не проложили нефтепровод.

 Но что поделать, если льет из жерл
 Мощнее всех источников овечьих,
 И что за революция - без жертв,
 К тому же здесь еще - без человечьих?

 Пусть скажут, что сужу я с кондачка,
 Но мысль меня такая поразила:
 Теория "великого скачка"
 В Тюмени подтвержденье получила.

 И пусть мои стихи верны на треть,
 Пусть уличен я в слабом разуменьи,
 Но нефть - свободна! Не могу не петь
 Про эту революцию в Тюмени!

* * *

 Реже, меньше ноют раны.
 Четверть века - срок большой.
 Но в виски, как в барабаны,
 Бьется память, рвется в бой...

 Москвичи писали письма,
 Что Москвы врагу не взять.
 Наконец разобрались мы,
 Что назад уже нельзя.

 Нашу почту почтальоны
 Доставляли через час.
 Слишком быстро - лучше б годы
 Эти письма шли от нас.

 Мы, как женщин, боя ждали,
 Врывшись в землю и снега,
 И виновных не искали,
 Кроме общего врага.

 И не находили места -
 Ну скорее, хоть в штыки!-
 Отступавшие от Бреста
 И сибирские полки.

 Ждали часа, ждали мига
 Наступленья - столько дней!-
 Чтоб потом писали в книгах:
 "Беспримерно по своей..."
 
 По своей громадной вере,
 По желанью отомстить,
 По таким своим потерям,
 Что ни вспомнить, ни забыть.
 
 Кто остался с похоронной -
 Прочитал: "Ваш муж, наш друг..."
 Долго будут по вагонам -
 Кто без ног, а кто без рук.

 Чем и как, с каких позиций
 Оправдаешь тот поход?
 Почему мы от границы
 Шли назад, а не вперед?

 Может быть, считать маневром,
 (Был в истории такой),-
 Только лучше б в сорок первом
 Нам не драться под Москвой.

 ...Помогите, хоть немного!
 Оторвите от жены.
 Дай вам бог поверить в бога -
 Если это бог войны.

РЕЦИДИВИСТ

 Это был воскресный день - и я не лазил по карманам:
 В воскресенье - отдыхать,- вот мой девиз.
 Вдруг - свисток, меня хватают, обзывают хулиганом,
 А один узнал - кричит: "Рецидивист!"

 "Брось, товарищ, не ершись,
 Моя фамилия - Сергеев,-
 Ну, а кто рецидивист -
 Так я ж понятья не имею".

 Это был воскресный день, но мусора не отдыхают:
 У них тоже - план давай, хоть удавись,-
 Ну а если перевыполнят, так их там награждают -
 На вес золота там вор-рецидивист.

 С уваженьем мне: "Садись! -
 Угощают "Беломором". -
 Значит, ты - рецидивист?
 Распишись под протоколом!"

 И это был воскресный дань, светило солнце как бездельник,
 И все люди - кто с друзьями, кто с семьей,-
 Ну а я сидел скучал, как в самый грустный понедельник:
 Мне майор попался очень деловой.

 "Сколько раз судились вы?"
 "Плохо я считать умею!"
 "Но все же вы - рецидивист?"
 "Да нет, товарищ, я - Сергеев".

 Это был воскресный день - а я потел, я лез из кожи,-
 Но майор был в математике горазд:
 Он чего-то там сложил, потом умножил, подытожил -
 И сказал, что я судился десять раз.

 Подал мне начальник лист -
 Расписался как умею -
 Написал: "Рецидивист
 По фамилии Сергеев".

 Это был воскресный день, я был усталым и побитым,-
 Но одно я знаю, одному я рад:
 В семилетний план поимки хулиганов и бандитов
 Я ведь тоже внес свой очень скромный вклад!

РОМАНС (I)

 Было так, я любил и страдал.
 Было так, я о ней лишь мечтал.
 Я ее видел часто во сне
 Амазонкой на белом коне.

 Что мне была вся мудрость скучных книг,
 Когда к следам ее губами мог припасть я?
 Что с вами было, королева грез моих?
 Что с вами стало, мое призрачное счастье?

 Наши души купались в весне.
 Наши головы были в огне.
 И печаль с ней, и боль далеки,
 И, казалось, не будет тоски.

 Ну, а теперь хоть саван ей готовь,
 Смеюсь сквозь слезы я и плачу без причины.
 Ей вечным холодом и льдом сковало кровь
 От страха жить и от предчувствия кончины.

 Понял я, больше песен не петь.
 Понял я, больше снов не смотреть.
 Дни тянулись с ней нитями лжи,
 С нею были одни миражи.

 Я жгу остатки праздничных одежд,
 Я струны рву, освобождаясь от дурмана,
 Мне не служить рабом у призрачных надежд,
 Не поклоняться больше идолам обмана.

РОМАНС (II)

 Она была чиста как снег зимой.
 В грязь - соболя,- иди по ним - по праву...
 Но вот мне руки жжет ея письмо -
 Я узнаю мучительную правду...

 Не ведал я: страданье - только маска,
 И маскарад закончится сейчас,-
 Да, в этот раз я потерпел фиаско -
 Надеюсь, это был последний раз.

 Подумал я: дни сочтены мои,
 Дурная кровь в мои проникла вены,-
 Я сжал письмо как голову змеи -
 Сквозь пальцы просочился яд измены.

 Не ведать мне страданий и агоний,
 Мне встречный ветер слезы оботрет,
 Моих коней обида не нагонит,
 Моих следов метель не заметет.

 Итак, я оставляю позади,
 Под этим серым неприглядным небом,
 Дурман фиалок, наготу гвоздик
 И слезы вперемешку с талым снегом.

 Москва слезам не верит и слезинкам -
 И взять мне нечего, но нечего и дать,-
 Спешу навстречу новым поединкам -
 И, как всегда, намерен побеждать!

РОМАНС МИССИС РЕБУС

 Реет
 над темно-синей волной
 неприметная стайка,
 Грустно,
 но у меня в этой стае попутчиков нет -
 Низко
 лечу, отдельно от всех,
 одинокая чайка,-
 И скользит подо мной
 Спутник преданный мой -
 белый мой силуэт.

 Но слабеет, слабеет крыло -
 Я снижаюсь все ниже и ниже,-
 Я уже отраженья не вижу -
 Море тиною заволокло.

 Неужели никто не придет,
 Чтобы рядом лететь с белой птицей?
 Неужели никто не решится -
 Неужели никто не спасет?

 Силы
 оставят тело мое -
 и в соленую пыль я
 Брошу
 свой обессиленный и исстрадавшийся труп.
 Крылья -
 уже над самой водой,
 мои бедные крылья!
 Ветер ветреный, злой
 Лишь играет со мной,
 беспощаден и груб.

 Неужели никто не придет,
 Чтобы рядом лететь с белой птицей?
 Неужели никто не решится -
 Неужели никто не спасет?

 Бьется сердце под левым плечом,
 Я спускаюсь все ниже и ниже,
 Но уже и спасителя вижу -
 Это ангел с заветным ключом.

 Ветер,
 скрипач безумный, пропой,
 на прощанье сыграй нам!
 Скоро
 погаснет солнце и спутник мой станет незрим.
 Чайка
 влетит в пучину навек -
 к неразгаданным тайнам,-
 Я в себе растворюсь,
 Я навеки сольюсь
 с силуэтом своим.

 Но слабеет, слабеет крыло -
 Я снижаюсь все ниже и ниже,-
 Я уже отраженья не вижу -
 Море тиною заволокло.

 Бьется сердце под левым плечом,
 Я спускаюсь все ниже и ниже,
 Но уже и спасителя вижу -
 Это ангел с заветным ключом.

* * *

 Рты подъездов, уши арок и глаза оконных рам
 Со светящимися лампами-зрачками...
 Все дневные пассажиры, все мои клиенты - там,-
 Все, кто ездит на такси, а, значит - с нами.

 Смешно, конечно, говорить,
 Но очень даже может быть,
 Что мы знакомы с вами. Нет, не по работе...
 А не знакомы - дайте срок,-
 На мой зеленый огонек
 Зайдете, зайдете!

 Круглый руль, но и "баранка" - тоже круглое словцо.
 Хорошо, когда "запаска" не дырява,-
 То раскручиваем влево мы Садовое кольцо,
 То Бульварное закручиваем вправо.

 И ветер гаснет на стекле,
 Рукам привычно на руле,
 И расстоянье счетчик меряет деньгами,
 А мы - как всадники в седле,-
 Мы редко ходим по земле
 Своими ногами.

 Лысый скат - так что не видно от протектора следа,-
 Сдать в наварку - и хоть завтра жми до Крыма.
 Так что лысина на скате - поправимая беда,-
 На душе она - почти непоправима.

 Бывают лысые душой,-
 Недавно сел один такой.
 "Кидаю сверху,- говорит,- спешу - не видишь?"
 Мол, не обижу. Что ж, сидай,
 Но только сверху не кидай -
 Обидишь, обидишь!

 Тот рассказывает утром про удачное вчера,
 А другой - про трудный день,- сидит, усталый...
 Мы - удобные попутчики, таксисты-шофера,-
 Собеседники мы - профессионалы.

 Бывает, ногу сломит черт,
 А вам скорей - аэропорт,-
 Зеленым светом мы, как чудом света, бредим.
 Мой пассажир, ты рано сник,-
 У нас час пик, а не тупик,-
 Садитесь, поедем!

 Мы случайные советчики, творцы летучих фраз,-
 Вы нас спрашивали - мы вам отвечали.
 Мы - лихие собеседники веселья, но подчас
 Мы - надежные молчальники печали.

 Нас почитают, почитай,
 Почти хранителями тайн -
 Нам правду громко говорят, пусть это тайна,-
 Нам некому - и смысла нет -
 Потом выбалтывать секрет,
 Хотя бы случайно.

 ...Я ступаю по нехоженой проезжей полосе
 Не колесною резиною, а кожей,-
 Злюсь, конечно, на таксистов - не умеют ездить все,-
 Осторожно - я неопытный прохожий!

 Вот кто-то там таксиста ждет,
 Но я сегодня - пешеход,-
 А то подвез бы: "Сядь,- сказал бы,- человече!"
 Вы все зайдете - дайте срок -
 На мой зеленый огонек,-
 До скорой, до встречи!

РЫЦАРСКИЙ ТУРНИР

 Сто сарацинов я убил во славу Ей,-
 Прекрасной даме посвятил я сто смертей!
 Но наш король - лукавый сир -
 Затеял рыцарский турнир.
 Я ненавижу всех известных королей!

 Вот мой соперник - рыцарь Круглого стола.
 Чужую грудь мне под копье король послал.
 Но в сердце нежное Ее
 Мое направлено копье...
 Мне наплевать на королевские дела!

 Герб на груди его - там плаха и петля.
 Но будет дырка там, как в днище корабля.
 Он - самый первый фаворит,
 К нему король благоволит.
 Но мне сегодня наплевать на короля!

 Король сказал: "Он с вами справится шаля, -
 И пошутил: - Пусть будет пухом вам земля!"
 Я буду пищей для червей,
 Тогда он женится на Ней...
 Простит мне бог, я презираю короля!

 Вот подан знак - друг друга взглядом пепеля,
 Коней мы гоним, задыхаясь и пыля.
 Забрало поднято - изволь!
 Ах, как волнуется король!..
 Но мне, ей-богу, наплевать на короля!

 Итак, все кончено - пусть отдохнут поля.
 Вот льется кровь его на стебли ковыля.
 Король от бешенства дрожит,
 Но мне Она принадлежит.
 Мне так сегодня наплевать на короля!

 ...Но в замке счастливо не пожили мы с Ней -
 Король в поход послал на сотню долгих дней...
 Не ждет меня мой идеал,
 Ведь он - король, а я - вассал,-
 И рано, видимо, плевать на королей.

СВАДЕБНАЯ

 Ты, звонарь-пономарь, не кемарь,
 Звонкий колокол раскочегаривай!
 Ты, очнись, встрепенись, гармонист,
 Переливами щедро одаривай!

 Мы беду навек спровадили,
 В грудь ей вбили кол осиновый.
 Перебор сегодня свадебный,
 Звон над городом - малиновый.

 Эй, гармошечка, дразни,
 Не спеши, подманивай!
 Главный колокол, звони,
 Маленький - подзванивай!

 Крикуны, певуны, плясуны!
 Оглашенные, неугомонные!
 Нынче пир, буйный пир на весь мир!
 Все - желанные, все - приглашенные!

 Как на ярмарочной площади
 Вы веселие обрящете,
 Там и горло прополощете,
 Там споете да попляшете!

 Не серчай, а получай
 Чашу полновесную!
 Подходи да привечай
 Жениха с невестою!

 Топочи, хлопочи, хохочи!
 Хороводы води развеселые!
 По бокам, по углам - к старикам -
 Разойдись, недоеные, квелые!

 Поздравляй, да с пониманием,
 За застольною беседою -
 Со счастливым сочетанием
 Да с законною победою!

 Наша свадьба - не конец
 Дельцу пустяковому:
 Делу доброму венец,
 Да начало новому!

* * *

 Свои обиды каждый человек -
 Проходит время - и забывает,
 А моя печаль - как вечный снег,-
 Не тает, не тает.

 Не тает она и летом
 В полуденный зной,-
 И знаю я: печаль-тоску мне эту
 Век носить с собой.

СВОЙ ОСТРОВ

Отплываем в теплый край
 навсегда.
Наше плаванье, считай,-
 на года.
Ставь фортуны колесо
 поперек,
Мы про штормы знаем все
 наперед.

 Поскорей на мачту лезь, старик! -
 Встал вопрос с землей остро,-
 Может быть, увидишь материк,
 Ну а может быть - остров.

У кого-нибудь расчет
 под рукой,
Этот кто-нибудь плывет
 на покой.
Ну а прочие - в чем мать
 родила -
Не на отдых, а опять -
 на дела.

 Ты судьбу в монахини постриг,
 Смейся ей в лицо просто.
 У кого - свой личный материк,
 Ну а у кого - остров.

Мне накаркали беду
 с дамой пик,
Нагадали, что найду
 материк,-
Нет, гадалка, ты опять
 не права -
Мне понравилось искать
 острова.

 Вот и берег призрачно возник,-
 Не спеша - считай до ста.
 Что это, тот самый материк
 Или это мой остров?..

* * *

 Свой первый срок я выдержать не смог. 
 Мне год добавят, может быть, четыре. 
 Ребята, напишите мне письмо, 
 Как там дела в свободном вашем мире. 

 Что вы там пьете? Мы почти не пьем. 
 Здесь только снег при солнечной погоде. 
 Ребята, напишите обо всем, 
 А то здесь ничего не происходит. 

 Мне очень-очень не хватает вас, 
 Хочу увидеть милые мне рожи. 
 Как там Надюха? С кем она сейчас? 
 Одна? - тогда пускай напишет тоже. 

 Страшней быть может только Страшный суд. 
 Письмо мне будет уцелевшей нитью. 
 Его, быть может, мне не отдадут, 
 Но все равно, ребята, напишите. 


 -

СВЯТОГО ДУХА И НЕПОРОЧНОЕ ЗАЧАТИЕ

 Возвращаюся с работы,
 Рашпиль ставлю у стены,-
 Вдруг в окно порхает кто-то
 Из постели от жены!

 Я, конечно, вопрошаю:
 "Кто такой?"
 А она мне отвечает:
 "Дух святой!"

 Ох, я встречу того Духа -
 Ох, отмечу его в ухо!
 Дух он тоже Духу рознь:
 Коль святой - так Машку брось!

 Хоть ты - кровь голубая,
 Хоть ты - белая кость,-
 Вот родится Он, и знаю -
 Не пожалует Христос!

 Машка - вредная натура -
 Так и лезет на скандал,-
 Разобиделася, дура:
 Вроде, значит, помешал!

 Я сперва-сначала с лаской:
 То да се...
 А она - к стене с опаской:
 "Нет, и все!"

 Я тогда цежу сквозь зубы,
 Но уже, конечно, грубо:
 "Хоть он возрастом и древний,
 Хоть годов ему тыщ шесть,-
 У него в любой деревне
 Две-три бабы точно есть!"

 Я - к Марии с предложеньем,-
 Я на выдумки мастак! -
 Мол, в другое воскресенье
 Ты, Мария, сделай так:

 Я потопаю под утро -
 Мол, пошел,-
 А ты прими его как будто,
 Хорошо?

 Ты накрой его периной -
 И запой,- тут я с дубиной!
 Он - крылом, а я - колом,
 Он - псалмом, а я - кайлом!

 Тут, конечно, он сдается -
 Честь Марии спасена,-
 Потому что мне сдается,
 Этот Ангел - Сатана!

 ...Вот влетаю с криком, с древом,
 Весь в надежде на испуг...
 Машка плачет. "Машка, где он?"
 "Улетел, желанный Дух!"

 "Как же это, я не знаю,
 Как успел?"
 "Да вот так вот,- отвечает,-
 Улетел!

 Он псалом мне прочитал
 И крылом пощекотал..."
 "Так шутить с живым-то мужем!
 Ах ты скверная жена!.."
 Я взмахнул своим оружьем...
 Смейся, смейся, Сатана!

СЕГОДНЯ В НАШЕЙ КОМПЛЕКСНОЙ БРИГАДЕ

 Сегодня в нашей комплексной бригаде 
 Прошел слушок о бале-маскараде. 
 Раздали маски кроликов, 
 Слонов и алкоголиков, 
 Назначили все это в зоосаде. 

 - Зачем идти при полном при параде? 
 Скажи мне, моя радость, христа ради! - 
 Она мне: - Одевайся! 
 Мол, я тебя стесняюся, 
 Не то, мол, как всегда, пойдешь ты сзади. 

 - Я платье, говорит, взяла у Нади,
 Я буду нынче как Марина Влади!
 И проведу, хоть тресну я,
 Часы свои воскресные
 Хоть с пьяной твоей мордой - но в наряде.

 Зачем же я себя утюжил, гладил? 
 Меня поймали тут же, в зоосаде. 
 Ведь массовик наш Колька 
 Дал мне маску алкоголика, 
 И "на троих" зазвали меня дяди. 

 Я снова очутился в зоосаде. 
 Глядь - две жены, ну две Марины Влади! 
 Одетые животными, 
 С двумя же бегемотами. 
 Я тоже озверел и встал в засаде... 

 Наутро дали премию в бригаде, 
 Сказав мне, что на бале-маскараде 
 Я будто бы не только 
 Сыграл им алкоголика, 
 А был у бегемотов я в ограде!

* * *

 Сегодня я с большой охотою 
 Распоряжусь своей субботою, 
 И если Нинка не капризная, 
 Распоряжусь своею жизнью я. 

 - Постой, чудак! Она ж наводчица! 
 Зачем? - Да так! Уж очень хочется! 
 - Постой, чудак! У нас компания, 
 Пойдем в кабак, зальем желание. 

 - Сегодня вы меня не пачкайте, 
 Сегодня пьянка мне до лампочки, 
 Сегодня Нинка соглашается, 
 Сегодня жизнь моя решается. 

 - Ну, и дела же с этой Нинкою, 
 Она жила со всей Ордынкою, 
 И с нею спать - ну кто захочет сам? 
 - А мне плевать, мне очень хочется. 

 Сказала - любит. Все, заметано. 
 - Отвечу рупь за сто, что врет она, 
 Она ж сама ко всем ведь просится... 
 - А мне чего, мне очень хочется. 

 - Она ж хрипит, она же грязная, 
 И глаз подбит, и ноги разные, 
 Всегда одета, как уборщица... 
 - Плевать на это - очень хочется. 

 Все говорят, что не красавица, 
 А мне такие больше нравятся. 
 Ну что ж такого, что наводчица? 
 А мне еще сильнее хочется.

СЕРЕБРЯНЫЕ СТРУНЫ

 У меня гитара есть - расступитесь, стены! 
 Век свободы не видать из-за злой фортуны! 
 Перережьте горло мне, перережьте вены, 
 Только не порвите серебряные струны! 

 Я зароюсь в землю, сгину в одночасье. 
 Кто бы заступился за мой возраст юный? 
 Влезли ко мне в душу, рвут ее на части, 
 Только не порвите серебряные струны! 

 Но гитару унесли - с нею и свободу. 
 Упирался я, кричал: - Сволочи! Паскуды! 
 Вы втопчите меня в грязь, бросьте меня в воду, 
 Только не порвите серебряные струны! 

 Что же это, братцы? Не видать мне, что ли, 
 Ни денечков светлых, ни ночей безлунных? 
 Загубили душу мне, отобрали волю, 
 А теперь порвали серебряные струны!

СЕРЕНАДА СОЛОВЬЯ-РАЗБОЙНИКА

Выходи, я тебе посвящу серенаду!
Кто тебе серенаду еще посвистит?
Сутки кряду могу - до упаду,-
Если муза меня посетит.

Я пока еще только шутю и шалю -
Я пока на себя не похож:
Я обиду терплю, но когда я вспылю -
Я дворец подпилю, подпалю, развалю,-
Если ты на балкон не придешь!

Ты отвечай мне прямо-откровенно -
Разбойничую душу не трави!..
О, выйди, выйди, выйди, Аграфена,
Послушай серенаду о любви!

 Эй-ей-ей, трали-вали!
 Кабы красна девица жила в полуподвале,
 Я бы тогда на корточки
 Приседал у форточки,-
 Мы бы до утра проворковали!

Во лесных кладовых моих - уйма товара,
Два уютных дупла, три пенечка гнилых...
Чем же я тебе, Груня, не пара,
Чем я, Феня, тебе не жених?!

Так тебя я люблю, что ночами не сплю,
Сохну с горя у всех на виду.
Вот и голос сорвал - и хриплю, и сиплю.
Ох, я дров нарублю - я себя погублю,-
Но тебя я украду, уведу!

Я женихов твоих - через колено!
Я папе твоему попорчу кровь!
О, выйди, выйди, выйди, Аграфена,-
О не губи разбойничую кровь!

 Эй-ей-ей, трали-вали!
 Кабы красна девица жила в полуподвале,
 Я бы тогда на корточки
 Приседал у форточки,-
 Мы бы до утра проворковали!

Так давай, Аграфенушка, свадьбу назначим,-
Я - нечистая сила, но с чистой душой!
Я к чертям, извините, собачьим
Для тебя позабуду разбой!

Я и трелью зальюсь, и подарок куплю,
Всех дружков приведу на поклон;
Я тебя пропою, я тебя прокормлю,
Нам ребята на свадьбу дадут по рублю,-
Только ты выходи на балкон!

Ответь всерьез, прошу проникновенно,
Ведь знают соловьи, что "се ля ви".
Так выйди, елки-палки, Аграфена,-
Не дай погаснуть пламенной любви!

Во темечке моем да во височке -
Одна мечта: что выйдет красота,-
Привстану я на цыпочки-мысочки
И поцелую в сахарны уста!

 Эй-ей-ей, трали-вали!
 Кабы красна девица жила в полуподвале,
 Я бы тогда на корточки
 Приседал у форточки,-
 Мы бы до утра проворковали!

СИВКА-БУРКА

 Кучера из МУРа укатали Сивку,
 Закатали Сивку в Нарьян-Мар,-
 Значит, не погладили Сивку по загривку,
 Значит, дали полностью "гонорар".

 На дворе вечерит,-
 Ну, а Сивка чифирит.

 Ночи по полгода за полярным кругом,
 И, конечно, Сивка - лошадь - заскучал,-
 Обзавелся Сивка Буркой - закадычным другом,
 С ним он ночи длинные коротал.

 На дворе вечерит,-
 Сивка с Буркой чифирит.

 Сивка - на работу,- до седьмого поту,
 За обоих вкалывал - конь конем.
 И тогда у Бурки появился кто-то -
 Занял место Сивкино за столом.

 На дворе вечерит, -
 Бурка с кем-то чифирит.

 Лошади, известно, - все как человеки:
 Сивка долго думал, думал и решал,-
 И однажды Бурка с кем-то вдруг исчез навеки -
 Ну, а Сивка в каторге захромал.

 На дворе вечерит, -
 Сивка в каторге горит...

СКАЗКА О ДИКОМ ВЕПРЕ

 В королевстве, где все тихо и складно,
 Где ни войн, ни катаклизмов, ни бурь,
 Появился дикий вепрь огромадный -
 То ли буйвол, то ли бык, то ли тур.

 Сам король страдал желудком и астмой,
 Только кашлем сильный страх наводил,
 А тем временем зверюга ужасный
 Коих ел, а коих в лес волочил.

 И король тотчас издал три декрета:
 "Зверя надо одолеть наконец!
 Кто отважется на дело на это -
 Тот принцессу поведет под венец!"

 А в отчаявшемся том государстве -
 Как войдешь, так сразу наискосок,-
 В бесшабашной жил тоске и гусарстве
 Бывший лучший королевский стрелок.

 На полу лежали люди и шкуры,
 Пели песни, пили меды - и тут
 Протрубили во дворце трубадуры,
 Хвать стрелка! - и во дворец волокут.

 И король ему прокашлял: - Не буду
 Я читать тебе моралей, юнец!
 Если завтра победишь Чуду-юду,
 То принцессу поведешь под венец.

 А стрелок: - Да это что за награда?
 Мне бы выкатить портвейна бадью!
 А принцессу мне и даром не надо -
 Чуду-юду я и так победю.

 А король: - Возьмешь принцессу - и точка!
 А не то тебя - раз-два! - и в тюрьму!
 Это все же королевская дочка! -
 А стрелок: - Ну хоть убей - не возьму!

 И пока король с ним так препирался,
 Съел уже почти всех женщин и кур,
 И возле самого дворца ошивался
 Этот самый то ли бык, то ли тур.

 Делать нечего - портвейн он отспорил,
 Чуду-юду победил и убег.
 Вот так принцессу с королем опозорил
 Бывший лучший, но опальный стрелок.

СКАЗКА О НЕСЧАСТНЫХ ЛЕСНЫХ ЖИТЕЛЯХ

 На краю края земли, где небо ясное 
 Как бы вроде даже сходит за кордон, 
 На горе стояло здание ужасное, 
 Издаля напоминавшее ООН.

 Все сверкает, как зарница,- 
 Красота! Но только вот - 
 В этом здании царица 
 В заточении живет.

 И Кащей Бессмертный грубое животное 
 Это здание поставил охранять, 
 Но по-своему несчастное и кроткое, 
 Может, было то животное, как знать!

 От большой тоски по маме 
 Вечно чудище в слезах - 
 Ведь оно с семью главами, 
 О пятнадцати глазах.
 
 Сам Кащей (он мог бы раньше врукопашную!) 
 От любви к царице высох и увял, 
 Стал по-своему несчастным старикашкою, 
 Ну, а зверь его к царице не пускал.

 - Ты пусти меня, чего там, 
 Я ж от страсти трепещу! 
 - Хоть снимай меня с работы, 
 Ни за что не пропущу!

 Добрый молодец Иван решил попасть туда, - 
 Мол, видали мы Кащеев, так-растак! 
 Он все время, где чего - так сразу шасть туда! 
 Он по-своему несчастный был дурак.

 То ли выпь захохотала, 
 То ли филин заикал,- 
 На душе тоскливо стало 
 У Ивана-дурака.

 И началися его подвиги напрасные, 
 С Баб-Ягами никчемушная борьба - 
 Тоже ведь она по-своему несчастная 
 Эта самая лесная голытьба.

 Сколько ведьмочек пришибнул! 
 Двух молоденьких, в соку... 
 Как увидел утром - всхлипнул, 
 Жалко стало дураку.

 Но, однако же, приблизился, дремотное 
 Состоянье свое превозмог Иван. 
 В уголке лежало бедное животное, 
 Все главы свои склонившее в фонтан.

 Тут Иван к нему сигает, 
 Рубит головы, спеша, 
 И к Кащею подступает, 
 Кладенцом своим маша.

 И грозит он старику двухтыщелетнему - 
 -Я те бороду, мол, мигом обстригу! 
 - Так умри ты, сгинь, Кащей! - А тот в ответ ему: 
 -Я бы рад, но я бессмертный, - не могу!

 Но Иван себя не помнит: 
 - Ах ты, гнусный фабрикант! 
 Вон настроил сколько комнат, 
 Девку спрятал, интригант!

 Я докончу дело, взявши обязательство!.. - 
 И от этих-то неслыханных речей 
 Умер сам Кащей без всякого вмешательства,- 
 Он неграмотный, отсталый был, Кащей.

 А Иван, от гнева красный, 
 Пнул Кащея, плюнул в пол 
 И к по-своему несчастной 
 Бедной узнице взошел.